«Колоссальное преимущество»: как советские десантники первыми в истории осуществили парашютирование в боевой машине

5 января 1973 года в СССР было проведено первое в истории парашютирование боевой десантной машины с экипажем внутри.

Идея этого эксперимента принадлежала Герою Советского Союза генералу армии Василию Маргелову, командовавшему Воздушно-десантными войсками СССР.

К тому моменту ВДВ, помимо личного состава, имели возможность десантировать инженерную технику, бронемашины и артиллерию, но без экипажа внутри. Из-за этого после приземления у военных уходило иногда немало времени на поиск своей машины.

Предложенный Маргеловым спуск бронетехники с экипажем внутри должен был существенно сократить время ввода подразделений в бой.

Василий Маргелов планировал лично участвовать в первом подобном десанте, однако военное руководство страны не позволило легендарному военачальнику, которому было на тот момент уже 64 года, идти на такой риск.

В итоге командиром и механиком-водителем первого экипажа назначили подполковника Леонида Зуева, а наводчиком стал старший лейтенант Александр Маргелов — сын Василия Маргелова. Перед броском они прошли подготовку на специальном тренажёре.

Десантировались они в БМД-1 (боевой машине десанта), которая встала на вооружение ВДВ в 1969 году. Машина отличалась небольшим весом, высокими скоростными характеристиками и могла преодолевать водные преграды. БМД-1 была оснащена 73-мм пушкой 2А28 и спаренным с ней 7,62-мм пулемётом ПКТ.

Небольшая боевая масса БМД-1 (7,5 т) достигалась за счёт первого в практике советского машиностроения применения алюминиевой брони. Однако такая броня защищала экипаж только от огня стрелкового оружия калибра 7,62 мм и осколков снарядов.

Первое десантирование БМД-1 с экипажем внутри осуществлялось на специальной платформе с использованием парашютной системы «Кентавр», которая перед броском с людьми прошла программу испытаний, в том числе с участием животных.

Внутри БМД-1 десантники располагались на модернизированных космических креслах типа «Казбек-Д».

Спуск производился с военно-транспортного самолёта Ан-12, который способен брать на борт до двух БМД-1. Эксперимент было решено проводить на полигоне 106-й гвардейской дивизии ВДВ Слободка, расположенном недалеко от Тулы.

Перед Зуевым и Маргеловым была поставлена задача осуществить успешный бросок, расшвартовать машину после приземления и начать движение в течение двух минут. Члены экипажа таким образом должны были продемонстрировать, что они не только перенесли все этапы десантирования, но и могут после этого успешно вести боевые действия. 

О своих впечатлениях от того полёта Александр Маргелов рассказал в написанной им с братом Виталием Маргеловым книге «Десантник №1 генерал армии Маргелов».

«Машина плавно перевалилась через обрез грузолюка — до земли 800 м. Как гигантский маятник с центром качания вокруг вытяжного парашюта, наш «утюг» сначала завалился на 135° от горизонтали, затем стал раскачиваться с постепенно уменьшающейся амплитудой. Раскрылись тормозные, а затем и основные парашюты. Перевернувшись в первый момент вниз головой, мы несколько секунд испытывали состояние, близкое к невесомости. В воздух поднялся невесть откуда взявшийся в машине хлам», — вспоминал Александр Маргелов.

После приземления экипаж с ходу повёл стрельбу холостыми боеприпасами. Испытания были признаны успешными. После этого Василий Маргелов распорядился повторить эксперимент во всех дивизиях ВДВ. Все последующие броски также прошли успешно.

Как отмечается на сайте Минобороны РФ, «новая тактика позволила обеспечить введение дивизий воздушно-десантных войск в бой не в течение суток, как было раньше, а в течение часов и минут».

«Западные страны, в том числе США, Франция и Англия, узнав о наших экспериментах, организовали работы в данном направлении, но до сих пор никто в мире подобного рода испытаний не проводит», — констатировали в военном ведомстве.

«Реактивный «Кентавр»

После успешного десантирования БМД-1 с Зуевым и Маргеловым ВДВ перешли к следующему этапу испытаний. Теперь военным предстояло опробовать новую систему парашютирования — «Реактивный «Кентавр» («Реактавр»). По сравнению с обычным «Кентавром» она имела ряд важных преимуществ. Так, в «Реактавре» отсутствовала платформа, а вместо нескольких парашютов использовался один, более экономичный и лёгкий.

Кроме того, в отличие от «Кентавра», который крепился к БМД-1 на аэродроме перед вылетом, «Реактавр» монтировался и перевозился непосредственно на бронемашине.

Важным преимуществом «Реактавра» было также то, что он спускался из самолёта со скоростью до 25 м/с — в четыре раза быстрее, чем «Кентавр». В момент приземления скорость снижения гасилась до нуля за счёт тяги реактивных двигателей парашютной системы.

Первый испытательный прыжок состоялся 23 января 1976 года на парашютодроме 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии.

Ответственное и опасное задание вновь было поручено Александру Маргелову, который к тому моменту был уже майором. Он возглавил экипаж, а механиком-водителем стал подполковник Леонид Щербаков.

Испытания прошли успешно, после чего «Реактавр» был принят на вооружение. В 1996 году Александру Маргелову и Леониду Щербакову за проявленные мужество и героизм было присвоено звание Героя Российской Федерации.

Между тем в СССР продолжили совершенствовать технику для переброски и десантирования подразделений ВДВ. На вооружение, в частности, был принят новый военно-транспортный самолёт Ил-76, который мог брать на борт уже три БМД-1.

Развивались и боевые машины десанта. На базе БМД-1 была создана БМД-2, принятая на вооружение в 1985 году. Затем появились БМД-3 и БМД-4.

В настоящее время в ВДВ поступают новейшие боевые машины десанта БМД-4М и многоцелевые бронетранспортёры БТР-МДМ «Ракушка». Как отмечается на сайте Минобороны РФ, для них были созданы «парашютно-бесплатформенные системы ПБС-950У и ПБС-955 с возможностью десантирования личного состава, размещённого внутри бронемашин».

«Колоссальное преимущество»

Как отмечает военный эксперт Владислав Шурыгин, необходимость десантирования личного состава в боевой машине проистекала из советской концепции применения ВДВ.

«У нас и на Западе воздушно-десантные части используются по-разному. В НАТО это вспомогательные аэромобильные части. Они не десантируют разом полки. Задача западных парашютистов — расчистить путь для посадки самолётов, с которых уже осуществляется высадка техники и людей. У нас же применялась концепция «с неба — в бой». Мы сразу предусматривали возможность десантирования и людей, и машин, и оружия. Целиком высаживался полк и вступал в боевые действия. Поэтому разработка бронеавтомобилей для высадки с экипажем осуществлялась именно в СССР», — рассказал Шурыгин в беседе с RT.

По его словам, десантирование в технике позволило советским воздушно-десантным войскам существенно увеличить свою оперативность.

«В концепции большой войны десантным войскам отводилась роль штурмовых частей, которые должны были захватывать и удерживать объекты до подхода основных сил. Ключевую роль при этом играло время. Технику, которую ВДВ использовали, раньше выбрасывали на парашютах без десанта. При сильном ветре солдаты и машины могли приземлиться на большом расстоянии друг от друга. Десантирование же с техникой давало возможность немедленно вступать в бой», — говорит Шурыгин.

Аналогичного мнения придерживается военный эксперт Юрий Кнутов.

«Если десантировать технику и личный состав раздельно, это существенно осложнит поиск и приведение машин в боевую готовность. Теряется время и внезапность удара. Эту проблему как раз и решили наши десантники. Появилось колоссальное преимущество», — подчеркнул Кнутов в беседе с RT.

По его словам, приобретённый советскими десантниками в 1970-х годах опыт по сей день используется в российских ВДВ.

«Наработки, которые мы получили полвека назад, до сих пор применяются нашими десантниками. При этом такие операции не делает практически никто. Только российские десантные войска», — заключил Кнутов.