«Власти воспринимают мессенджер как российский проект»: бывший партнёр Павла Дурова о Telegram и его перспективах

— Роскомнадзор снова обратился в суд с иском о блокировке Telegram. Что произошло?

— Пока, наоборот, ничего не произошло. 20 марта Роскомнадзор напомнил Telegram о необходимости исполнения требований закона. Положенные по закону 15 дней истекли, но Telegram требования вновь проигнорировал, поэтому Роскомнадзор обратился в суд для блокировки в соответствии с последней редакцией закона.

— У вас есть понимание, как будет происходить блокировка Telegram в России? Если да, расскажите поэтапно.

— Пока говорить о блокировке всё ещё преждевременно. Подобное обращение в суд происходит впервые, пока даже не известно, какой суд и когда будет рассматривать это дело. Вообще говоря, неизвестно, что решит суд (хотя тут можно почти не сомневаться, так как есть вступившее в законную силу 12 декабря 2017 года решение суда об административном штрафе в отношении Telegram Messenger LLP). Дальше могут быть апелляции, да и Роскомнадзор, судя по предыдущим событиям, может брать произвольные паузы в деле.

При этом надо понимать, что никто не хочет блокировать Telegram: власти хотят с ним договориться, наладить сотрудничество, добиться исполнения мессенджером российских законов.

Но если дело всё-таки дойдёт до блокировки, то тут у Роскомнадзора будет несколько возможностей. Самая простая — внести в список на блокировку несколько доменов мессенджера, в этом случае перестанут работать сайт и ссылки вида t.me, а также web-версия. Далее он может заблокировать все принадлежащие Telegram сети IP-адреса. Найти их несложно, любой грамотный системный администратор сделает это за несколько минут. После этого перестанут работать приложения в телефонах. Обойти эту блокировку пользователи смогут, используя VPN, либо Telegram сам может начать проксировать трафик через арендованные серверы, адреса которых Роскомнадзору придётся искать и банить. Такая игра в кошки-мышки может идти долго и сказываться на репутации РКН.

Главное, что могут сделать российские власти, — потребовать от Apple и Google убрать приложения мессенджера из магазинов, как это ранее произошло с принадлежащей Microsoft соцсетью LinkedIn. Тогда без дополнительных ухищрений Telegram не смогут устанавливать новые пользователи, а старые не смогут обновлять версию на своих телефонах.

— Должны ли спецслужбы иметь доступ к любым зашифрованным сообщениям?

— Конечно же нет. Право на тайну любой переписки, независимо от того, зашифрована она или нет, гарантируется статьёй 23 Конституции РФ. Там явно сказано, что ограничение этого права допускается только по решению суда. И даже в этом случае спецслужбы могут хотеть получить доступ, но если такой возможности не предоставится, должны искать другие способы для выполнения своей работы. Если проводить аналогию с неприкосновенностью жилища, должны ли спецслужбы иметь доступ в любую квартиру? Нет, причём и в запертую, и даже в незапертую.

— Почему Telegram отказался отдавать ключи расшифровки в ФСБ?

— Павел Дуров объясняет это принципиальным подходом, постоянно утверждая, что Telegram не выдал ни байта информации о своих пользователях. Это часть PR-образа как Telegram, так и лично Дурова — он позиционирует мессенджер как якобы самый безопасный. И поэтому в каком-то смысле является заложником собственных громких заявлений и обещаний.

Павел столько раз повторял, что не будет выдавать информацию о пользователях никому, что теперь не может изменить позицию без потери лица.

К сожалению, вся его принципиальность обусловлена именно интересами бизнеса и заботами о личном имидже, реальная безопасность продукта волнует его куда меньше, позиция по тому или иному событию формируется на ходу в зависимости от текущей ситуации (достаточно вспомнить, как в июле 2017 года после блокировки в Индонезии Павел Дуров лично полетел туда договариваться с властями страны).

Как ещё объяснить, почему «ВКонтакте» в то время, когда Павел Дуров ещё был генеральным директором, выполнял российские законы, а принадлежащий ему же Telegram — нет? Но опаснее всего то, что позиция Telegram придумывается лично Павлом Дуровым, без какой-то продуманной юридической базы и долгосрочной стратегии. Это стало очевидно 16 октября 2017 года, когда представители мессенджера не явились на суд с ФСБ, где мессенджеру выписали административный штраф, и только после массовых публикаций об этом в прессе Дуров объявил, что будет искать юристов.

Точно так же вся схема со множеством офшорных юридических лиц была придумана для оптимизации налогов, и только потом Павел сообразил, что это можно использовать как якобы особую юридическую защищённость мессенджера. Он мог бы заявить, что Telegram Messenger LLP — британская компания и находится вне юрисдикции России, но вместо этого отреагировал на публикации и сообщил, что будет судиться, тем самым признав российскую юрисдикцию. Но если в России он может устраивать такие фокусы, полагаясь на связи и известность, то в США такое не пройдёт. И Павел это хорошо понимает. Собрав от инвесторов уже $1,7 млрд, он отчитался именно перед американской Комиссией по ценным бумагам и биржам (SEC), а в условиях участия явно прописал, что инвесторами не могут быть люди под западными санкциями и резиденты, в том числе Крыма.

Это в очередной раз показывает, что Дурова интересуют западные рынки, а российским он готов пожертвовать, разменяв интересы пользователей на очередные громкие заявления о том, что он якобы является жертвой Кремля.

— Для чтения каких именно сообщений ФСБ нужны ключи расшифровки — обычных или секретных чатов?

— На сайте «Агоры», защищающей Telegram в суде, выложена копия запроса ФСБ от 12 июля 2017 года. Из неё следует, что запрос данных осуществляется на основе судебных санкций (представители Telegram ранее заявляли в прессе, что ФСБ запрашивала переписку в нарушение Конституции, без решения суда). И перечислен минимальный состав запрашиваемых данных, в который входят идентификаторы пользователей, дата и время, IP-адрес и номер порта (всё это, по моему мнению, у Telegram есть) и, наконец, «ключевой материал, необходимый и достаточный для декодирования сообщений».

Формулировка довольно корявая, но, насколько я понимаю, объясняется качеством закона, который писали без консультаций с представителями отрасли, из-за чего все теперь и обсуждают некие «ключи шифрования», хотя это очень общее понятие. Как видите, в запросе ничего не сказано ни о конкретных типах чатов, ни о секретных чатах.

— Как происходит шифрование сообщений на устройствах пользователя в Telegram?

— В Telegram есть два вида чатов: облачные и так называемые секретные. В секретных используется шифрование end-to-end, то есть сообщение шифруется на телефоне отправителя, а расшифровывается только у получателя, так что Telegram не видит содержимое сообщения, только метаданные (кто кому и когда написал и примерный объём текста). Это более надёжно, но реализация в Telegram не очень удобна, секретные чаты доступны только с одного устройства, и поэтому ими практически никто не пользуется.

Все остальные чаты облачные — это обычные личные сообщения, а также все группы, супергруппы и каналы. И ключи от них у Telegram есть. Павел Дуров сам признал это, пусть и в скобках, в своей статье от 14 августа 2017 года для западной аудитории, в которой пытался описать, почему подход Telegram якобы лучше, чем в WhatsApp, где шифрование end-to-end вот уже некоторое время применяется по умолчанию ко всем чатам, в том числе групповым.

Сообщения в облачных чатах шифруются на телефоне, передаются с помощью протокола MTProto на серверы Telegram, где расшифровываются и сохраняются. Это легко можно проверить, изучив спецификацию протокола. Если проводить аналогию с тем же «ВКонтакте», MTProto — более быстрый, компактный и рассчитанный на плохую связь аналог стандартного протокола HTTPS. В остальном же хранение облачных чатов аналогично хранению сообщений в «ВКонтакте». Тем более что основано на одних и тех же движках, так как всех их разработчиков Павел Дуров перевёл в своё время из «ВКонтакте» в Telegram (ООО «Телеграф»).

И если в прошлом году Павел умело манипулировал фактами, всякий раз заявляя, что требования ФСБ технически невыполнимы, потому что ключей от секретных чатов у мессенджера нет (хотя ими почти никто не пользуется, и ФСБ в запросе о них ничего не спрашивало), то в последнем письме Роскомнадзору от юристов «Агоры», представляющей интересы Telegram в суде, лукавство вышло на новый уровень, поскольку у неподготовленных читателей создаётся впечатление, будто у Telegram нет доступа и к содержимому облачных чатов.

Гораздо честнее по отношению к пользователям было бы затратить усилия и сделать шифрование end-to-end во всех облачных чатах. Или хотя бы честно рассказывать, что и как работает и что у разработчиков Telegram доступ к сообщениям есть или технически возможен.

— Поставит ли под угрозу другие мессенджеры прецедент в виде блокировки Telegram?

— Пока я не вижу к этому предпосылок. Даже блокировка Telegram под вопросом, мои источники говорят о возможной блокировке Facebook или Twitter, но не Telegram. И у всех остальных популярных мессенджеров изначально есть акционеры, понятное управление и юристы, в них не принимает все важные решения один человек. Думаю, кто-то будет выполнять решения российских судов, кто-то будет честно заявлять, что исполнить не может, так как из-за шифрования end-to-end не имеет доступа к переписке. Но все они готовы к диалогу и не пытаются строить бизнес-модель исключительно на пиаре.

— Общаетесь ли вы с сотрудниками Telegram, что они говорят о возможной блокировке?

— Да, они относятся к этому спокойно. Вопросами бизнеса и политикой занимается Павел Дуров, все остальные решают технические задачи и предпочитают не лезть в эти вопросы. Деньги на зарплаты и премии Дуров нашёл, Россия — не самый крупный рынок, так что возможная блокировка в Иране важнее российской «мыльной оперы», тянущейся с июня прошлого года.

— Есть мнение, что Павел Дуров сопротивляется этим требованиям в целях пиара, что вы можете сказать об этом?

— Я уже описал своё мнение выше, на мой взгляд, всё дело действительно именно в этом. Павел Дуров так долго строил Telegram на мифе об абсолютной безопасности и защищённости, что теперь сам — заложник ситуации и не может начать договариваться. Он большой мастер игры словами, но один раз его уже поймали тем же способом: глава Роскомнадзора в июне прошлого года заявил, что кроме данных для внесения в Реестр распространителей информации Роскомнадзору ничего не надо, и Павел тут же сказал, что если так, пожалуйста, вот вам фирма в Лондоне и адреса. В итоге Роскомнадзор и не запрашивал данные, это сделала ФСБ, Дурова переиграли.

Так что теперь Павел в привычной манере использует ситуацию, чтобы заявлять на Западе о своей якобы принципиальности и стремлении защищать переписку пользователей любой ценой, параллельно получая бесплатную рекламу и наращивая российскую аудиторию. Отдельные теории и вовсе говорят, что всё это спланированная и согласованная акция по увеличению популярности Telegram, но мне, к сожалению, не известны все детали и договорённости Дурова.

— Зная Павла Дурова, как вы думаете, найдёт ли он выход из ситуации в свою пользу?

— Совершенно точно. Он, безусловно, очень талантливый пиарщик и ухитрялся выбраться из множества сложных положений. Хотя логичнее было бы, наверное, в них не попадать.

К сожалению, он не очень заботится о безопасности пользователей — основным человеком, кто об этом беспокоился и поднимал вопросы безопасности, был я. А в данной ситуации у него много выходов. Можно долго судиться и получать пиар и рекламу. Можно пожертвовать российским рынком, так как он не приносит Дурову денег. Тем более что российским блокировкам далеко до «Великого китайского файрвола», и Telegram может достаточно успешно с ними бороться, отрабатывая технологии и, опять же, получая рекламу. Чувствительным будет только удаление из магазинов приложений. И всегда остаётся вариант тихо и непублично договориться о неформальном сотрудничестве по каким-то ключевым, резонансным делам. Пока мы видим скорее торги с повышением ставок.

— Какую часть своей аудитории в России Telegram может потерять из-за блокировки?

— Существенная часть аудитории в России — молодая и технически продвинутая, а способы обхода блокировок достаточно просты. В Иране во время январских блокировок Telegram-аудитория сначала просела почти до нуля, но быстро восстановилась до уровня порядка 70%. Думаю, в России, если Telegram всё же заблокируют, будет примерно так же. Отсеется процентов 30 пользователей, которым Telegram не настолько нужен, чтобы заморачиваться с настройками VPN и прокси. Если за ситуацию возьмутся серьёзнее и будут проверять, кто из чиновников и госслужащих продолжает пользоваться, — отток будет чуть больше. Но пока это вроде бы никому не нужно.

— Какую часть составляют российские пользователи от общей аудитории Telegram?

— Официальной статистики нет. Последние оценки российской аудитории — от 7 до 13 млн человек. Если исходить из официальных заявлений о 200 млн активных аккаунтов в месяц, то это порядка 5%. Но это число кажется завышенным. Хотя, возможно, смотря как считать, статистика — наука тонкая. Но, по ощущениям, иранцев среди активных пользователей процентов 70, а их всего не может быть сильно больше 50 млн человек.

— В Иране Telegram тоже блокировали, но потом власти выбрали другую стратегию — они пытаются контролировать пользователей мессенджера. Может ли Россия повторить этот путь?

— В Иране продолжаются дебаты между политиками. Telegram там играет ключевую роль, поэтому и споры жарче. Периодически звучат заявления о скорой блокировке Telegram и переходе на собственные мессенджеры. Также там после январских протестов и блокировок внезапно разблокировали китайский WeChat. Но недовольство населения и ущерб экономике от блокировки могут быть больше, и действующий президент пришёл к власти, обещая не трогать Telegram и Instagram, поэтому ситуация сложная.

России в этом смысле проще, созданная нами социальная сеть «ВКонтакте» по-прежнему лидирует по популярности, есть свой поисковик, свои карты, популярные почтовые сервисы. Telegram не настолько важен, чтобы тратить на него столько усилий. Думаю, властям проще или заблокировать, или договориться, или оставить всё как есть.

— Мессенджер Viber не включён в реестр Роскомнадзора, при этом у ведомства нет к нему вопросов. Можете предположить почему?

— Реестр вообще странная штука. Насколько я помню, там всего порядка сотни проектов, и не все из них сколь-нибудь крупные. Viber в России вообще уступил первое место по популярности WhatsApp. И там тоже сквозное шифрование end-to-end во всех чатах, так что добиться от него получения какой-то переписки не получится.

А Telegram наши власти воспринимают как свой, российский проект. И в силу того, что Павел Дуров — гражданин России (он купил второе гражданство, но от первого ведь не отказывался), и потому, что почти вся команда — российская, петербуржская.

Да и вообще, если Telegram не российский — то чей, сент-китс-и-невисовский? В Viber не создают анонимные политические каналы, про него почти не пишут новости. Он существует, но не интересен чиновникам. Поэтому к нему и нет вопросов. По крайней мере пока.