«Любой удар может стать последним»: нарколог — об алкогольной зависимости Емельяненко и смертельном риске боя с Дациком

За два месяца до боя с Вячеславом Дациком состояние Александра Емельяненко по-прежнему вызывает опасения. В конце мая он появился на одном из интервью в весьма плачевном виде, после чего многие болельщики усомнились в его способности вообще выйти на ринг.

За прошедшие полтора месяца он успел пройти курс лечения в реабилитационном центре и договориться о противостоянии с экс-чемпионом UFC Антонио Сильвой. 40-летний спортсмен также регулярно выкладывает в социальных сетях ролики со своими тренировками, но они производят тяжелейшее впечатление.

При этом сам Александр уверяет, что чувствует себя намного лучше.

«Восстановление и подготовка проходят отлично. Поначалу было очень тяжело, всё не слушалось — ни руки, ни ноги. Сейчас потихоньку начинает возвращаться мышечная память. Я постоянно спаррингую в спортзале с боксёрами-профессионалами. Каждый день, причём с разными: от лёгкого веса до тяжёлого», — рассказал атлет в одном из видео.

Для того чтобы понять, в каком состоянии находится атлет и готов ли он к продолжению карьеры, RT пообщался с психиатром-наркологом Сергеем Нурисламовым. По его мнению, банальная попытка набрать форму может обернуться для Емельяненко-младшего трагедией, не говоря уже о встрече с профессионалом.

— Насколько сильно Александр Емельяненко рискует здоровьем, начиная подготовку в своём нынешнем состоянии?

— Если речь идёт о запое, то спортом нельзя заниматься категорически. Думаю, о серьёзной работе с его стороны речь и не идёт. К сожалению, не уверен, что даже высокий класс бойца поможет ему перенести тяжёлые физические нагрузки, пусть даже они сойдутся с Дациком по правилам бокса, а не ММА. Если же уровень последнего не ниже, чем у Емельяненко, шансов на победу нет никаких. Нужна нормальная подготовка.

— Чем опасно употребление алкоголя на фоне тренировок?

— Если в организм человека попадают токсические вещества, наносящие вред печени, мы увеличиваем её капсулу. Чтобы понять, что чувствует запойный алкоголик в таком состоянии, привяжите к правому боку четырёхкилограммовую гирю и попробуйте с ней попрыгать. Может произойти что угодно, начиная от желчной колики и заканчивая разрывами желчных протоков или желчного пузыря. Ведь при высоких нагрузках организм находится в напряжении.

— И это самое очевидное. А чем чреваты подобные занятия для Александра в целом?

— Интоксикация затрагивает не только мышцы или кровь. Алкоголь в первую очередь поражает печень, а также клетки головного мозга и кардиомиоцит, то есть мышечные клетки сердца. На фоне тренировок есть риск развития кардиомиопатии или дистрофии миокарда. С таким сердцем можно боксировать разве что с собственной тенью и то недолго. Всё это может быстро привести к инфаркту, остановке органа или его разрыву. К сожалению, некоторые мои пациенты в похожей ситуации умирали. Люди в состоянии запоя, как им казалось, немного выпивши, начинали заниматься спортом и прощались с жизнью. В реанимации старались запустить превратившуюся в тряпочку сердечную мышцу, но это удавалось не всегда.

— Получается, сначала Емельяненко требуется вывести из запоя, если он действительно до сих пор злоупотребляет спиртным?

— Насколько данный процесс затянется, зависит только от того, как долго человек пил алкоголь: от двух-трёх часов до недели. Большое значение играет тяжесть сопутствующих соматических проблем. Иногда это осложнения основного заболевания, например цирроз или алкогольный гепатоз печени. То есть последствия алкоголизма. Поэтому если у Александра много полиорганной патологии, его здоровьем придётся заниматься долго, прежде чем выпускать на ринг. Как раз сейчас я пытаюсь подготовить одного из своих пациентов к занятиям спортом. Сделать это, когда у человека серьёзные повреждения печени, сложно. Нельзя просто пойти на тренировку с таким количеством болячек. Сначала нужно разобраться с ними.

— Многие опасаются, что поединок с Дациком несёт для Емельяненко смертельную опасность. На ваш взгляд, есть ли вероятность трагедии на ринге?

— Во-первых, никто не отменял ударов по больной печени. Во-вторых, от регулярных возлияний страдает мозг. Вы и так создали для него интоксикацию, а тут ещё и соперник наносит мощнейшие выстрелы. Плюс нужно понимать, алкоголь серьёзно ухудшает координацию. Это как раз объясняет тяжёлую походку Александра во время майского интервью. Возникает не просто энцефалопатия (поражение клеток головного мозга), а мозжечковая атаксия. Если вы попросите человека на фоне запоя несколько раз повернуться в разные стороны, а потом попробовать ударить перед собой, он промахнётся.

— То есть врачам нельзя выдавать допуск бойцу на поединок?

— Я, будучи доктором спортивной медицины, не предоставил бы такому пациенту допуск. Как можно разрешить ему драться с оппонентом, который намного сильнее? Тогда это будет не бой, а бойня, узаконенное убийство. Тем более Дацик весит за 100 кг и является нокаутёром. Любой удар Вячеслава может стать последним. Поэтому я склонен даже думать, что мы увидим договорную встречу с небольшим дружеским нокаутом.

— Жизнь Емельяненко в последние годы проходит по одному циклу: жёсткий запой — возвращение в спорт — жёсткий запой. Как можно помочь ему побороть зависимость навсегда и избежать срывов?

— Стойкая ремиссия реальна. Существует несколько реабилитационных парадигм. Первая — психологическая реабилитационная, когда человек меняет свои психологические механизмы и отношение к жизни. Второй вариант, наиболее применимый как раз для России, — назначение психиатром поддерживающей терапии, специальных препаратов, которые помогают нормализовать самочувствие, и вывод пациента методом психотерапии. И, наконец, третий — я называю его экзистенциально-духовным — когда пациент обретает некие другие смыслы, уходит в веру.

— Что больше всего из перечисленного подходит Александру?

— Я бы использовал все три метода. Так поступают специалисты не только в России, но и в западных странах. Кодировка? Редко применяю этот приём, если только больной сам не попросит. Чаще я работаю на осознанности. Поймите, чтобы навсегда попрощаться с алкоголем, Емельяненко должен этого искренне захотеть. Мы стараемся создать эту осознанность. В противном случае человек просто не пожелает бросить.

— И как быстро можно добиться ремиссии?

— Иногда буквально по щелчку пальцев. Возникает озарение. С другими же приходится биться долго. Но можно добиться отвращения, чтобы при взгляде на алкоголь возникало ощущение тошноты.

— Насколько распространена проблема зависимости в спорте? По идее мощные атлеты вроде Емельяненко чисто физически способны выпить больше, чем обычные люди.

— В этом и кроется корень беды. Возможность употребить больше лежит в основе всего алкоголизма. Такие люди, как Емельяненко, зачастую и начинают пить. Важен также вопрос наследования, хотя считается, что данное заболевание не передаётся. На самом деле это не так. Например, согласно опытам на лабораторных мышах, если мужская и женская особи злоупотребляли и зависимость у них сформировалась до рождения мышат, те тоже попадут в группу риска.

— Но при этом Фёдор Емельяненко построил великую карьеру в спорте и является полной противоположностью младшему брату.

— Я бы не стал так говорить. У Фёдора немного другие цели. И только он сам может рассказать, как, например, пришёл к вере. К сожалению, у них разный жизненный опыт.

Например, недавно я работал с ребятами, побывавшими в местах лишения свободы и употреблявшими наркотики. Одному повезло, и он со всем справился, а другой не способен выбраться. Разумеется, пребывание в тюрьме не принесло пользы и Александру. Но и мальчики-ботаники туда не попадают.

— Что бы вы посоветовали Емельяненко в его нынешнем состоянии?

— Начать меняться. Предложил бы ему пообщаться с несколькими моими друзьями-спортсменами, которые могут рассказать о личном опыте избавления от зависимости. Я работал с атлетами, которые проходили через огонь и воду, но стали другими. Многие потом возвращались к тренировкам. Верю, даже в 40 лет он способен полностью восстановиться. Главное — понимать: бросить пить никогда не поздно.