«Удивился, что они не ушли сразу после Олимпиады»: Дмитриев — о смене тренерского штаба Бойковой и Козловским

— Вы катались под руководством Тамары Москвиной гораздо дольше, чем любая из её пар. Могли бы предположить, с чем связан уход от тренера чемпионов Европы и действующих чемпионов России Александры Бойковой и Дмитрия Козловского?

— Наверное, в какой-то степени этот переход можно расценить как уход от конкуренции. На таком высоком уровне, как тот, которого достигли ребята, очень редко случается, когда две или три конкурирующие пары сохраняют способность вместе тренироваться. Особенно когда те и другие способны занимать первые места. Это очень сложно. Тем более что здесь речь идёт о соперничестве с чемпионами мира (Анастасией Мишиной и Александром Галлямовым. — RT). Когда спортсмены вместе растут и только начинают выбираться на высокий уровень, такие ситуации проходят проще. Но потом неизменно начинаются претензии: а вот мне меньше внимания уделили… То есть спортсмен начинает думать не о том, что может сделать он сам, а о том, что для него не сделали те, кто его окружает. Хотя это далеко не всегда так. По крайней мере, Тамара Николаевна всегда уделяла своим парам равнозначное внимание.

— Не допускаете, что с возрастом способность тренера держать процесс под контролем и полностью владеть ситуацией в группе несколько теряется?

— Мне сложно ответить на этот вопрос. Давно не работал с Москвиной, не знаю ситуацию внутри группы. Знаю одно: у Тамары Николаевны ещё никогда не было таких хороших условий для работы, как сейчас. Когда мы у неё тренировались — сначала с Наташей Мишкутёнок, потом с Оксаной Казаковой, — кроме нас, на льду всегда были спортсмены других тренеров: Людмилы и Николая Великовых, Натальи Павловой, кого-то ещё. То есть льда всегда не хватало, короче говоря. Сейчас фигуристам созданы великолепные условия, в школе собраны специалисты экстра-класса, и я считаю, что это прекрасно.

Другой вопрос — я много лет наблюдаю за Бойковой и Козловским и вижу, что ребята невероятно амбициозные. Таких очень сложно удержать от «пряников».

— Что вы имеете в виду?

— Когда спортсмены, имеющие столь ярко выраженные амбиции, переходят в другую группу, они, как правило, делают это из тех соображений, что найдут более хорошие условия, более квалифицированных специалистов, более внимательное к себе отношение, лучшие финансовые условия и так далее. Для спорта это нормально, не что-то из ряда вон выходящее. Мы же знаем много таких историй. Совсем недавно к Александру Жулину ушла танцевальная пара (Александра Степанова и Иван Букин. — RT), которая проработала со своими предыдущими тренерами 16 лет! А это очень достойный срок для спортивного сотрудничества.

— У вас у самого была непростая ситуация, когда вы с Оксаной Казаковой готовились к Играм-1998 в Нагано и не могли не понимать, как мне кажется, что тренер делает основную ставку не на вас, а на Елену Бережную и Антона Сихарулидзе. Если бы Антон не упал на последней секунде выступления, думаю, первыми на той Олимпиаде стали бы не вы.

— Честно говоря, я не особо чувствовал какую-то приоритетность соперников. Это раз. А второе... Всё ведь от человека зависит. В той ситуации — от меня. Потому что надо было кататься, а не играть в ставки: на этого поставили, на того не поставили. Это в принципе неправильный подход, на мой взгляд. Не говоря уже о том, что в том сезоне я и сам помогал Антону, хотя он и был моим основным соперником. Помогал, подсказывал. Причём по-честному, искренне. Не сказать чтобы я его тренировал наравне с Москвиной, но поддерживал очень сильно.

Хотя, став тренером, не раз думал о том, насколько сложно одновременно вести две сильные пары. Поэтому в прошлом году, когда Олимпийские игры в Пекине закончились, про себя подумал, глядя на Мишину — Галлямова и Бойкову с Козловским: да, тяжело будет Тамаре Николаевне удержать эти две пары вместе. Даже при её колоссальном опыте.

— Как мы сейчас видим, ей и не удалось.

— Это, как говорится, личный выбор спортсменов. Считаю, они очень достойно тренировались и очень достойно выступали.

— Но от хорошего же не уходят?

— Сложно однозначно сказать. Мы же знаем случаи, когда спортсмены уходили в другие группы от Алексея Николаевича Мишина, от Этери Тутберидзе. Хотя я сам не могу сказать, наблюдая со стороны, что Бойкова и Козловский в чём-то были ущемлены. С ними, как с Мишиной и Галлямовым, работали серьёзные постановщики. Тот же Илья Авербух, если не ошибаюсь, Саша Жулин. То есть ребята были полностью охвачены специалистами.

— Что, на ваш взгляд, фигуристам может дать сотрудничество с Тутберидзе?

— Прежде всего, думаю, какие-то организационные моменты. Сужу по работе Этери с Евгенией Тарасовой и Владимиром Морозовым. С технической точки зрения они не прибавили, но организационно стали выглядеть намного мощнее. Возможно, сыграл свою роль более жёсткий подход к тренировочному процессу. Бойковой и Козловскому это тоже может пойти на пользу. Пара-то на самом деле готовая. Их не надо тренировать в общепринятом понимании этого слова — учить шагам и элементам. Они всё уже умеют.

— Полагаете, что за этой жёсткостью спортсмены и пошли к Тутберидзе, как это в своё время совершенно осознанно сделал Сергей Воронов?

— Не исключаю этого, скажем так. Но мне всё-таки кажется, ключ к этому кроется в том, что Бойкова и Козловский просто не захотели продолжать кататься со своими главными конкурентами. А не в том, что в прежней группе им уделяли недостаточно внимания.

— Иными словами, захотелось эксклюзивного к себе отношения?

— Именно. Это, знаете, такое чисто лидерское ощущение: только я должен быть первым. Я, конечно, не знаю всех тонкостей работы ребят с Москвиной, рассуждаю только о том, что бросается в глаза со стороны. И то, что наблюдаю уже не первый год — амбициозность по отношению к целям, к соперникам, ко всему своему окружению, — укладывается именно в ту картину, которую я вам описал. Хотя, признаться, я очень удивился, что Бойкова и Козловский не ушли из группы сразу после Олимпиады.

С другой стороны, тогда и уходить особо было не к кому…