«Хочу, чтобы дочь выучила русский язык»: волейболист Камехо о жизни в России, реформах на Кубе и отношении к расизму

«Буду пытаться заслужить право надеть форму сборной России»

— В августе вы получили российский паспорт. Какие эмоции испытали, когда достигли желанной цели?

— Был приятно взволнован, чувствовал себя в приподнятом настроении. Это, без сомнения, должно положительно сказаться как на моей личной жизни, так и на карьере: ведь я наконец получил возможность попытать счастья пробиться в сборную России.

— Некоторые СМИ писали, что спортивный вопрос для вас стоял далеко не на первом месте. Так ли это?

— Нет, всё-таки главная идея заключалась именно в том, чтобы получить возможность выступить за национальную команду. Плюс ко всему наличие российского паспорта значительно упрощает ситуацию для петербургского «Зенита», в котором я сейчас выступаю, так как я не считаюсь теперь легионером.

— Какую роль в получении гражданства сыграл клуб?

— Могу сказать, что сотрудники «Зенита» сделали большую часть работы за меня, так как я плохо представлял, как происходит эта процедура. Разумеется, помощь оказала и Всероссийская федерация волейбола (ВФВ), так как им тоже было выгодно, чтобы я получил российский паспорт.

— Насколько велики ваши шансы оказаться в сборной России, учитывая возраст?

— Несмотря на то что мне 32 года, я чувствую, что сейчас готов к этому как никогда — и с физической, и с психологической точки зрения.

Я стал опытнее и мудрее, уверенно ощущаю себя на площадке, не сдаюсь в сложных игровых ситуациях. Понимаю: конкуренция высокая и на моей позиции выступает достаточно талантливых волейболистов. Однако я буду стараться делать всё от меня зависящее, чтобы заслужить право надеть форму сборной России.

— Если вы попадёте на сборы национальной команды, но не будете заиграны за неё или останетесь вне заявки на Олимпиаду в Токио, насколько сильно будете разочарованы?

— Многое будет зависеть от того, как я себя проявлю. Если сделаю всё возможное и буду понимать, что достоин, но всё же останусь вне заявки, тогда действительно будет грустно, чего уж скрывать! Для каждого амбициозного спортсмена участие в Олимпийских играх — мечта всей жизни. Однако нужно понимать: это спорт, жизнь продолжается. Поэтому я в любом случае буду и дальше выступать, стремиться к совершенству.

— Для вас важно кому-то что-то доказать? Или значим сам факт попадания на Олимпийские игры?

— В первую очередь хотел бы доказать, что способен и достоин играть в сборной России, тем людям, которые мне помогли в неё попасть. Речь идёт о ВФВ и бывшем тренере Сергее Шляпникове, который меня пригласил. Поэтому свою лучшую игру я бы хотел продемонстрировать не только ради себя, но и ради них.

«В России люди всегда принимали меня с распростёртыми объятиями»

— Футболист Павел Погребняк недавно позволил себе неполиткорректное высказывание в адрес бразильца Ари, дебютировавшего за сборную России. По его словам, в национальную команду не стоит приглашать темнокожих игроков. Задумываетесь ли вы о том, что сами можете столкнуться с чем-то подобным?

— Когда я получил приглашение в сборную, у меня возникали подобные мысли. Возможно, люди, которые мыслят такими категориями, существуют и в волейболе, но утверждать с уверенностью не стану. По крайней мере на данном этапе я не испытываю дискомфорта, потому что для меня главное — выложиться по максимуму и помочь сборной добиться результата.

— Если такая ситуация возникнет, как вы отреагируете?

— Наверное, я бы предпочёл не выносить сор из избы, так как подобные вопросы нужно решать внутри коллектива — с игроками и тренером. Любая команда — это семья. О проблемах в семье не принято рассказывать окружающим. Но я всё же надеюсь, что если пробьюсь в сборную, то не столкнусь с этим и все ребята примут меня тепло.

— Вы живёте в России достаточно долго, если сравнивать с другими. Насколько часто вам приходилось сталкиваться с расизмом?

— За то время, что я играл в Новосибирске и Санкт-Петербурге, познакомился со множеством замечательных людей. И лично со мной ничего подобного не случалось.

— А как же нашумевшая история в балетной школе, куда ходила ваша дочь Оливия? Это правда, что некоторые родители были против общения своих детей с темнокожим ребёнком?

— Я бы не очень хотел вдаваться в подробности случившегося. Все мы равны, причём не только в России, но и в других странах. Возможно, в той ситуации возникло некоторое недопонимание. Но это уже в прошлом.

— Сильно ли изменилось ваше мнение о россиянах с момента первого знакомства со страной?

— В первую очередь, мне бы хотелось поблагодарить Россию за то, что люди всегда относились ко мне с уважением и вниманием, принимали с распростёртыми объятиями. Если кто и поменялся за это время, то только я сам. Конечно, сначала страна повергла меня в состояние шока, так как кардинально отличалась от Кубы, где я родился и рос, и от Бразилии, откуда родом моя жена Присцилла. Здесь всё было иным: культура, менталитет, язык. Поначалу было очень сложно, но постепенно я начал приспосабливаться. Учился на мелочах в быту, знакомился с новыми людьми, и постепенно всё встало на свои места. Сейчас гораздо легче, я намного лучше понимаю русский и общаюсь на английском.

«Партнёры удивляются, почему я ругаюсь на русском лучше, чем говорю»

— Осталось ли что-то, к чему вы до сих пор не можете привыкнуть?

— Думаю, уже нет. Только с общением есть некоторые трудности. С одной стороны, я буквально каждый день взаимодействую с партнёрами по команде — и это прекрасно, так как я могу погрузиться в русскую культуру. С другой — практически все они общаются со мной по-английски, и я не прогрессирую в изучении русского языка. А владение им значительно облегчило бы мне жизнь в России.

— Но ненормативную лексику вы уже освоили и иногда используете, не так ли?

— Бывает, ругаюсь во время неудачных розыгрышей на тренировке. Они удивляются: «Почему именно эти слова ты произносишь идеально?» (Смеётся.)

— А какие бытовые фразы даются вам лучше всего?

— Сейчас не смогу воспроизвести, потому что они обычно всплывают в живом общении. Я могу похвастаться лишь базовым уровнем знания русского языка.

— Ваша дочка преуспела больше?

— Полагаю, да. Иногда Оливия произносит по-русски слова, а мы с Присциллой удивляемся, где она их нахваталась. Дочка ходит в международную школу, но здесь у неё есть друзья, поэтому она хорошо понимает язык. Конечно, иногда путается — по сути, в голове у неё четыре языка: русский, португальский, английский и испанский.

— Хотелось бы вам, чтобы она выучила русский язык?

— Да.

— Если придётся покинуть Россию, это будет сложно...

— Буду ставить мультфильмы и кино, чтобы она его не забыла. Если на тот момент и сам достаточно хорошо буду говорить, постараюсь с ней общаться. Понимаю, что русский язык явно будет нелишним.

— Вы говорили, жизнь в России очень комфортна. В чём это заключается?

— Во-первых, в России безопасно. В Бразилии, например, есть места, куда лучше не ходить. Во-вторых, это очень сильная страна, у которой есть мировой потенциал с точки зрения развития. Кроме того, мне подходит климат: нравится баланс тепла и холода.

«В России действительно красивые женщины, но и бразильянки ничуть не хуже»

— Вы выступали в Бразилии, Саудовской Аравии, Китае, Катаре. Почему вас никогда не прельщала Западная Европа?

— Я получал предложения из европейских стран. Но, помимо сумм контрактов, мне всегда было важно, чтобы я и моя семья чувствовали себя защищёнными, а вокруг было безопасно. Увы, далеко не везде всё так безоблачно, как в России.

— На каких условиях вы бы согласились остаться в России по завершении карьеры?

— Мне бы хотелось повесить кроссовки на гвоздь именно в «Зените». Эта команда дала мне очень много, приняла мою семью, помогла во всём. Кроме того, Петербург — потрясающий город, где хочется продолжать жить.

— Ваша супруга два года назад заявила, что русские женщины не отличаются от других своей красотой. Согласны с ней?

— Провокационный вопрос во всех смыслах. В России действительно красивые женщины, но и бразильянки ничуть не хуже. Мне сложно что-то к этому добавить, так как у меня замечательная жена, которую я очень люблю. Ну вы понимаете, мне не нужны разборки дома. (Смеётся.)

— Заядлые театралы утверждают, что вы обладаете харизмой и актёрскими данными, то есть могли бы играть на сцене или в кино. Не поступали ли вам такие предложения?

— Я даже не думал, что кто-то обо мне говорит в подобном ключе! Это приятно. Но в России предложений не было. О чём-то подобном велась речь в Корее, когда я там играл, но до конкретики дело не дошло: всё моё время уходило на тренировки, восстановительные процедуры и матчи.

— А сами хотели бы себя попробовать в каком-нибудь проекте? Может быть, сняться в рекламе?

— Никогда об этом не думал. Я люблю хорошие часы и красивую одежду, люблю выглядеть солидно. Поэтому, если бы пиар-кампания каким-нибудь образом пересеклась с моими интересами, я бы согласился. Важно сниматься не только ради рекламы, но и ради удовольствия.

— Если бы вас пригласили подурачиться в рекламе с самым весёлым российским футболистом Артёмом Дзюбой, согласились бы?

— Конечно, почему бы и нет. Думаю, это было бы здорово.

«Я был бы рад положительным преобразованиям на Кубе, необходимо расширяться и открывать экономику»

— Указ о присвоении вам гражданства подписал лично президент России Владимир Путин. Если бы представилась возможность его поблагодарить, что бы вы сказали?

— Наверное, произнёс бы дежурные слова благодарности за оказанное доверие и возможность представлять Россию. Не знаю, что бы ещё добавил, не думал об этом. Говорил бы первое, что пришло бы на тот момент в голову.

— На Кубе собираются принять новую Конституцию и частично отказаться от социализма. Поддерживаете ли вы данную инициативу?

— Об этих изменениях говорят на протяжении многих лет, но ничего не меняется. Поэтому, естественно, я был бы рад положительным преобразованиям. Необходимо расширяться, открывать экономику. Если люди в правительстве это поймут и примут меры, то станет лучше. А иначе народ будет жить, как раньше.

— Где вы себя видите в старости?

— На данный момент этот вопрос висит в воздухе. Для принятия решения у нас с Присциллой есть ещё несколько лет. Но в приоритете у нас три страны: Куба, Бразилия и США.

— Какова ваша самая заветная мечта в жизни?

— Я бы хотел иметь большую семью. Мне нравится, когда в доме много детей. Разумеется, всё будет зависеть от моей супруги. Я же работаю над тем, чтобы мои родные ни в чём не нуждались и у них было всё, о чём они мечтают.

— Вы производите впечатление очень доброго человека. Как сочетать это качество с необходимостью приучать своих детей к труду?

— Каждый родитель хочет для своего ребёнка наилучших условий жизни. Но воспитание — это не только материальные блага. Я попытаюсь донести до своих детей, что всё в жизни имеет цену и, чтобы достичь чего-то, нужно приложить усилия.