«Мы тренировались больше»: Зайцева о составе сборной России, проблемах развития биатлона и работе на телевидении

— Вы являетесь членом экспертного жюри детского конкурса спортивных талантов «Заправляем в спорте», учреждённого компанией «ЛУКОЙЛ». Насколько сложно делить гранты и выбирать победителей?

— Конечно, отдавать предпочтение тому или иному ребёнку не так уж и просто. В России много талантливых и старательных ребят, но, делая выбор, я всегда оцениваю маленьких спортсменов по их личным качествам. Как ребёнок держится, как он говорит, доносит до взрослых свои мысли и цели.

— Вас мотивирует такая работа?

— Дети — наше будущее, конечно же, хочется, чтобы они и жили лучше нас, и имели возможность развиваться. Я говорю и как мама, и как бывшая спортсменка. Мои победы уже в прошлом, новых я желаю именно этим ребятам.

— Не изменили своего решения относительно профессии тренера? Ранее вы утверждали, что не видите своего будущего на этом поприще.

— Да, я говорила об этом. Но жизнь идёт, мои дети подрастают. Сейчас уже хочется выйти на работу, начать приносить пользу обществу. О наставничестве думала, даже представляла, каким я буду тренером... Боюсь, что стану слишком строгой и требовательной.

— И всё же, Зайцеву-тренера у нас есть шанс увидеть?

— Пока не приняла окончательного решения. Детям надо отдавать себя целиком, полностью посвящать свою жизнь воспитанникам. Да, мне нравится работать с подрастающим поколением, но пока могу позволить себе только изредка делать это. Дальше посмотрим. Жизнь такая штука, что никогда не поздно попробовать что-то новое.

«Активно работаю на благо своего спорта»

— Расскажите, чем вы занимаетесь сейчас.

— Продолжаю отвечать за развитие биатлона в Москве. Недавно меня включили в руководящий состав столичной федерации. Кроме того, жду утверждения на должность вице-президента. Так что активно работаю на благо своего спорта.

— Будучи начинающим спортивным чиновником, как прокомментируете заявление президента Федерации биатлона Свердловской области Владимира Рощина о том, что в местных детских спортивных школах воспитанники обучаются стрельбе, используя оружие 70—80-х годов XX века?

— К сожалению, такие проблемы существуют. Не исключаю, что это та же материальная база, на которой тренировались и мы. В целом вопрос оружия в нашем биатлоне стоит очень болезненно.

— Поясните.

— Очень строгие рамки относительно наших винтовок выставила Росгвардия. В частности, долгие согласования по получению разрешения. Все вопросы в этом аспекте. Мы ведь работаем на огнестрельном — пусть и спортивном — оружии, а оно так или иначе представляет серьёзную опасность.

— Вопрос стоит остро повсеместно?

— В целом да. В Москве тоже сталкиваемся с такими проблемами. Это действительно очень тяжёлый технический вопрос. Да, сейчас строятся пневматические стрельбища, где с «воздушками» начинают работать дети, но таких стрельбищ, как в Тюмени и Ханты-Мансийске, у нас нет. Поднимаю вопрос о строительстве большого комплекса на территории Новой Москвы и очень надеюсь, что соответствующая площадка для настоящих биатлонистов в скором времени появится.

— Кого вы называете «настоящими биатлонистами»?

— Это спортсмены, которые работают на малокалиберной винтовке, а не на пневматике. К сожалению, на данный момент в Москве идёт угасание этого направления, но я верю, что ситуацию можно исправить.

— У вас много планов по улучшению и реформированию биатлона. Не было мыслей объединить силы с вашим другом по сборной Антоном Шипулиным?

— А где мы с ним будем работать? В Союзе биатлонистов? Там сейчас другие работают на благо нашего спорта.

— А в целом не обсуждали с ним такие вещи?

— С Антоном мы не общались давно, но я слежу за его деятельностью, знаю, что он горит желанием многое изменить. Могу только пожелать ему удачи, но хочу предупредить, что осуществить всё это будет не так просто. В целом движемся в одном направлении, просто параллельными дорогами. Мы — спортсмены, а значит, так или иначе доведём начатое до конца.

«Не могу логически объяснить, почему Дальмайер ушла так рано и так неожиданно»

— Как вы отнеслись к тому, что Шипулин решил покинуть большой спорт?

— Это решение Антона, нам ничего не остаётся, кроме как принять его.

— С точки зрения психологии понимаете его?

— Очевидно, что тяжело прощаться с делом всей своей жизни. Даже мне было непросто, и это несмотря на то, что я женщина и мама и после биатлона сразу посвятила себя семье. Антону в этом плане сложнее, поэтому он сразу ушёл в новую работу с головой. Поступил по-мужски.

— Как тогда прокомментируете тот факт, что 25-летняя Лаура Дальмайер заявила об уходе из биатлона в связи с отсутствием мотивации?

— Она вроде как устала от допинг-контролей... Я уже сказала, что прощание с большим спортом — так или иначе личное решение каждого спортсмена, и осуждать его бессмысленно. Но если честно, лично для меня это просто удивительно. Не могу логически объяснить, почему она решила завершить карьеру так рано и так неожиданно. При этом мы все молчим на эту тему, а они про нас активно что-то говорят.

— Вы о том, что уход Дальмайер эксперты и болельщики активно сравнивают с историей Магдалены Нойнер? Их решения называют спорными, а в сети обсуждают, что в деле гипотетически могут быть замешаны некие медицинские препараты. Вы в это верите?

— Я не вправе обсуждать такие нюансы. Это, скорее, кулуарные темы. Не хочу уподобляться поведению иностранных спортсменов и обвинять их в нечистоплотности. Мы же не знаем, что происходит на самом деле.

— Уход сразу двух спортсменок в разгар межсезонья — плюс или минус для наших девушек?

— Это обычный цикл спортивной жизни. Сейчас мы стали свидетелями смены поколений. На мой взгляд, все сильнейшие уже ушли. Сейчас нет таких величин, какие были в наше время. При этом для нынешних девчонок конкуренция всё равно очень высокая, и сейчас им ни в коем случае нельзя расслабляться и думать, что с уходом Коукаловой и Дальмайер станет легче. В спорте просто не бывает по определению, пахать надо ежедневно. Не против соперниц, а на себя.

— Недавно вы заявили, что неудачи в женском биатлоне связанны с неправильной системой подготовки. Можете пояснить, что вы имели в виду?

— Да. Надо больше работать. Конечно, я не член тренерского штаба и не знаю плана подготовки, но судя по тем разговорам, что доходят до меня, делаю вывод, что мы тренировались больше. Терпели, не берегли себя, отдавались спорту полностью. Сейчас тенденции таковы, что молодёжь относится к себе бережно. Впрочем, когда я бегала, и в свой адрес слышала такие колкие оценки со стороны ветеранов.

«Позвала бы Губерниева в напарники»

— Магдалена Нойнер сейчас работает экспертом на немецком телевидении. В марте этого года вы пробовали заниматься тем же на Универсиаде в Красноярске. Нет желания продолжить этот опыт?

— Сильно не углублялась в технический процесс. Это серьёзный труд. Чтобы заниматься этим и в дальнейшем, нужно учиться, ставить речь, чувствовать зрителей. Конечно, как эксперт я знаю многое и могу этим поделится, но если делать что-то, то делать это надо максимально хорошо.

— А если бы вам на выбор предложили вести программу про спорт или детскую, то какую бы выбрали?

— Думаю, не про спорт, а про биатлон. Для того чтобы просто вести спортивную программу, нужно разбираться во многих видах. Хотя в биатлоне на телевидении такая конкуренция, что я точно потеряюсь на этом фоне (смеётся).

— Вашим соведущим мог бы стать Дмитрий Губерниев?

— А он ко мне пойдёт? Я бы его к себе в напарники позвала.

— А какое название вы бы дали этой программе?

— Ну, это нереально — сделать ещё одну программу про биатлон. Вы же понимаете это?

— Гипотетически.

— Ну давайте помечтаем и назовём её «Биатлон с Ольгой Зайцевой».