«По уровню Саша намного выше остальных наших биатлонистов»: Драчёв о силе Логинова и отстранении Устюгова и Слепцовой

— На пресс-конференции незадолго до начала чемпионата мира вы сказали, что не хотите делать никаких медальных прогнозов. С чем это было связано?

— Со многими аспектами. Мы знали заранее, что уже в самые первые дни чемпионата может возникнуть негативная ситуация по нашим спортсменам. Имею в виду объявление о дисквалификации Евгения Устюгова и Светланы Слепцовой, которое и было озвучено в день мужской спринтерской гонки. Соответственно, понимали, сколь тяжёлый эмоциональный прессинг может пойти на российскую команду со стороны других сборных и средств массовой информации.

— Спортсмены тоже были предупреждены об этом заранее?

— Нет. Ничего не знали даже тренеры. Не хотели раньше времени грузить их лишними мыслями. Вечером накануне того, как должно было быть сделано объявление, собрал весь тренерский коллектив в отеле. Предупредил, чтобы все были морально готовы к тому, что произойдёт. И сказал, что у нас нет никакого другого выхода, кроме как держаться вместе и выполнять те задачи, которые перед нами поставлены.

— Если подобная ситуация вряд ли располагает к прогнозированию количества медалей, то при каких условиях это делать уместно?

— Медальные планы хорошо строить, когда ты стопроцентно уверен в каждой составляющей результата. В биатлоне не может быть такого в силу многих факторов. Помимо состояния самого спортсмена, есть лыжи, патроны, винтовка, погода, парафины, сервис. И всё это должно сработать одновременно. Считаю, нас сильно подкосил сбой, который произошёл после Нового года. До этого команда великолепно прошла три этапа Кубка мира. 

— По первому дню выступлений в Антерсельве не только журналисты, но и ваши коллеги сходились во мнении, что функционально к стартам в российской сборной готовы всего два спортсмена: Александр Логинов и Екатерина Юрлова-Перхт... 

— Я бы не стал так утверждать хотя бы потому, что по уровню Саша изначально намного выше остальных наших биатлонистов. Матвей Елисеев готов для себя очень хорошо. Просто в спринте его выкинул из шестёрки один штрафной круг. У девочек в том забеге любая из четырёх спортсменок могла быть очень высоко. Конечно же, обидно: так много лидеров не выдержали погодных условий, был шанс, а мы этим не воспользовались.

— Комментируя выступления российских биатлонистов в этом сезоне, олимпийский чемпион Анатолий Алябьев заметил, что от старта к старту сборная выглядит всё хуже и хуже. Как реагируете, когда слышите подобные замечания от людей своего круга?

— Почти не читаю то, что пишут в интернете. А если делаю это, то уж точно не в таком объёме, как многие другие. Негатива мне и так хватает со всех сторон. Та же ситуация с дисквалификацией наших атлетов решалась не одним днём. Она развивалась на протяжении нескольких месяцев. Да, у коллектива была длинная безмедальная серия, но при этом имелось определённое количество четвёртых мест. Уже говорил, что не считаю результаты совсем уж провальными.

— Тем не менее они выглядят довольно невзрачно на фоне французов и норвежцев...

— Так эти две страны вообще всех вытеснили с пьедесталов. Посмотрите на вчерашний протокол, кто стоит после Логинова: Франция — Франция, Норвегия — Норвегия. Где остальные? И как не радоваться тому, что впервые с 2008 года мы выиграли мужскую личную медаль?

— Известно, что Логинов готовился к чемпионату мира по индивидуальной программе. Это успех лидера-одиночки или всей команды?

Такие спортсмены, как Мартен Фуркад, Йоханнес Бё, всегда работают по индивидуальному плану, даже когда тренируются вместе с остальными. Так что не стал бы противопоставлять. Мне очень приятно, что в Антерсельве у наших ребят есть большая поддержка со стороны личных тренеров. Они очень помогают, поддерживают.  

— Бывшие президенты СБР Михаил Прохоров и Александр Кравцов постоянно подчёркивали, что их дело — обеспечить организацию процесса, а не лезть в тонкости подготовки. Вы сам известный биатлонист. Насколько сильно чувствуете ответственность за всё, что происходит в сборной?

— Я погружён во все проблемы, начиная от чисто технических. Бензин для автобусов, лыжи, парафины, патроны... Только вроде бы решаем — каждый раз все эти вопросы возникают заново.

— А зачем нужно было договариваться с президентом Федерации лыжных гонок России Еленой Вяльбе относительно шлифт-машины, если в одной только Москве этих агрегатов четыре штуки?

— Те, что есть в Москве, это так называемые машины для туристов. Профессиональных машин — единицы.  

— Переживая затянувшийся кризис производства, фирма Fischer привлекла к работе очень возрастного специалиста, давно отошедшего от дел. И он глобально и очень качественно решил проблему, купив подержанный станок, несколько нужных для структуры камней, и установил всё это в Рамзау в собственном коровнике...  

— Не соглашусь, что прорыв мог быть связан только с определённым специалистом. Fischer — мощнейшая команда. Думаю, вернуться на прежний топ-уровень фирма сумела именно благодаря общим усилиям.

— Вы тоже работали всем коллективом?

— Безусловно. Приобрели совершенно новые парафины, в том числе из отечественных разработок. Подготовили новые штайншлифты (варианты структур лыж), которые сделали в Эстонии уже после шестого этапа Кубка мира. Большая часть спортсменов бежит в Антерсельве именно на этих лыжах.

— Какие ещё были внесены изменения?

— У нас новый руководитель сервис-бригады Александр Печёрский. Он лично работал на шлифт-машине, откатывал лыжи вместе с другими сервисёрами. Бригада тоже увеличилась: сейчас в ней работает восемь человек. 

— На протяжении всего сезона тренерский штаб сборной подвергается постоянной критике. В частности, потому что невозможно понять, кто именно несёт ответственность за результат...

— Как президент, несу полную ответственность за всё, что происходит как в команде, так и с ней. 

— Для вас в этом штабе главным является Анатолий Хованцев?

— Анатолий Николаевич отвечает за всю методическую часть работы. На сбор в Рупольдинге я приезжал лично, консультировался с Хованцевым, контролировал каждый шаг тренеров, вникал во все их действия.

— Вы настолько не доверяете Хованцеву и другим тренерам?

— Доверяю. Но хочу понять сам, в чём и где мы проигрываем французам и норвежцам. Не может всего за полмесяца образоваться такая пропасть. Значит, где-то что-то сломалось, нарушилось. В Риднау мы с Хованцевым собрали у тренеров все планы, подкорректировали их, выстроили подготовку так, как готовились всегда. Тем более что у Хованцева накоплен огромный опыт подведения к среднегорным стартам.

— Справедливо ли утверждать, что старшие тренеры команд не имеют права на самостоятельные решения?

Сейчас уже нет. Собственно, большинство молодых тренеров были привлечены в помощь Хованцеву именно с тем, чтобы они научились работать, как надо. Качественно, грамотно и с прицелом на главный старт. Есть наработанный опыт, который складывался ещё в годы существования сборной СССР, его и нужно использовать. Чемпионат мира ещё не закончен, но я считаю, что мы идём в нормальном режиме: сумели поднять команду с того дна, на котором она находилась.

— На ваш взгляд, команда способна давать результат?

— Да, сейчас она боевая. Конечно, Елисеев и Поршнев не добегают пока по уровню мастерства до Логинова, но они очень сильно прибавили к чемпионату мира и показали добротное выступление. 

— Вы считаете правильным готовить команду только к главному старту?

— Так получается, что нас оценивают прежде всего по чемпионатам мира и Олимпийским играм. Было немало случаев, когда люди удачно выступали на этапах Кубка мира, а главный старт проваливали. Нас это не устраивает. 

— Нет ощущения, что на каком-то этапе развития мы просто сильно отстали от остального мира в методиках?

— Я бы говорил прежде всего не о биатлоне в целом, а о лидерах. В каждой команде есть свои звёзды, по которым и оценивается уровень страны. У меня уже имеется очень обширная информация о том, где работают французы и норвежцы: как они тренируются, чем и из чего стреляют, какие винтовки имеют, какие шлифты сделаны на лыжах. Всю эту информацию я добыл из конфиденциальных источников за последние полтора месяца. Поэтому сейчас имею достаточно объективную картинку.

— Когда вы планируете применить эти знания?

— Мы обязательно сделаем это, просто не сразу. Если взять за основу то, что результат биатлониста складывается из пяти компонентов, то мы на текущий момент уступаем сильнейшим по каждому из них. Но это поправимо. Даже хорошо, что этот сезон дал повод для столь глубокого внутреннего разбора.

— Нет ощущения, что в сравнении с иностранными звёздами наши биатлонисты гораздо менее самостоятельны? Рассчитывают не столько на себя, сколько на то, что результат сделает тренер...

— Есть такое, хотя не скажу, что проблема глобальна. Скорее, есть некоторые нюансы, которые хотелось бы исправить. Я бы сказал, увеличить внутреннюю мотивацию каждого спортсмена на собственный результат, на совершенствование каждой мелочи. На мой взгляд, это стремление и есть самое важное в спорте. Это качество отличает абсолютно всех лидеров. Тем более в биатлоне, где мелочей не бывает в принципе.

— Если бы у вас в руках были те же финансовые возможности, что перед Олимпийскими играми 2014 года в Сочи, на что бы их направили?

— На решение технических задач, в которых мы наиболее сильно отстаём. Для этого нужны достаточно серьёзные деньги, мы же на текущий момент лишены возможности их тратить — расплачиваемся с IBU за прежние долги.

— За Евгения Устюгова и Светлану Слепцову в том числе?

— Нет, эти истории пока не закончены. Мы будем подавать апелляции, но сначала предстоит изучить все документы, которые мы получили только сейчас. 

— Вы могли бы проанализировать собственную работу за последний год и сказать себе: «Вот здесь, здесь и здесь я сделал ошибку»?

— Да. Но в чём именно эти ошибки заключались, озвучивать не стану. Всё это будет сказано внутри СБР, причём за этим последуют и жёсткие решения.

— Они будут касаться каких-то перемен в тренерском штабе?

— Да. Ряд решений уже серьёзно прорабатываются.

— Чего ждёте от оставшихся дней чемпионата?

— Праздника.

— Кстати, как вы относитесь к идее проводить чемпионат мира раз в два года, чтобы в промежутках биатлонисты имели возможность фокусироваться на розыгрыше «Хрустальных глобусов» и не снижать уровень выступлений ради подготовки к главному старту?

— Для меня интереснее видеть чемпионаты мира каждый год. Это ведь действительно большой праздник: полные трибуны, трансляции на весь мир. Зачем же лишать мир зрелища?