«Беды ничто не предвещало»: старший тренер женской сборной России по биатлону об итогах ЧМ и ошибках при подготовке

— По ходу чемпионата мира выдвигалось множество версий, почему российская команда не сумела показать достойный результат в Антерсельве. Считаете ли вы, что у команды это действительно не получилось?

— Раз нет медалей, то, наверное, резонно сказать именно так. В принципе, чемпионат мира мы провалили стрельбой. Функциональная готовность у девочек есть, а вот в стрелковом плане они не справились.

— Имеете в виду Светлану Миронову, которая могла бы стать лидером команды, а в итоге стала слабым звеном в эстафете, заработав штрафной круг?

— У Светы вообще были в плане стрельбы довольно неровные гонки, а в эстафете она просто слишком быстро начала свой этап. Обычно она работает не по такой раскладке.

— У вас есть объяснения, почему именно ваши подопечные так глобально провалили стрельбу, или этот вопрос правильнее адресовать Леониду Гурьеву?

— Тут так сразу и не ответить. На тренировках работа у нас шла и продолжает идти достаточно хорошо. Нет больших сбоев, то есть реально ничто не предвещало столь большой беды, как та, что случилась в Антерсельве. Мы постоянно моделировали гонки в Риднау, где находились на заключительном сборе, высота там сопоставима с той, на которой проводятся соревнования, разница всего 200—300 метров, да и подход к стрельбищу почти одинаков. В Италии, безусловно, сложно работать, сложно подходить к стрельбе, но это уже из категории отговорок. Как бы то ни было, все находятся в одинаковых условиях. Другие же команды закрывают мишени.

— Вы сказали, что ничто не предвещало беды со стрельбой, хотя, учитывая январские результаты вашей команды, впору говорить о том, что ничто не предвещало столь хорошего бега. 

— Я не слишком удивлён тому, что девочки восстановили функциональные кондиции, что вернулся ход, потому что предпосылки к хорошим скоростям у большинства спортсменок прослеживались ещё в декабре. Было видно, что при правильной подводке мы можем бороться ногами.

— Можете сейчас сказать, что ваш план подготовки команды к чемпионату мира реализован полностью? Или всё-таки имелись нюансы, помешавшие его реализовать?

— Нюансы бывают и всегда есть, начиная с подготовительного периода. Но списывать на них отсутствие результата сейчас точно не стоит. В целом всё шло по плану. Эстафетные «+20» от команды Норвегии это только подтверждают.

— Президент СБР Владимир Драчёв сказал, что главная задача тренеров заключается в подготовке команды к главному старту, но, наверное, нельзя считать нормальной ситуацию, когда сезон получается до такой степени рваным, а возвращение кондиций воспринимается как глобальное чудо. Есть ли у вас понимание, как эту ситуацию можно изменить?

— Такое понимание, конечно же, есть, и повторю, что до Нового года всё ведь шло нормально. А вот потом, когда пошли «мокрые» этапы — Оберхоф и Рупольдинг, мы просто ошиблись с высотой при подготовке к ним. Нужно было готовиться так, как мы делали раньше, а не экспериментировать. Сейчас задним числом могу сказать, что нам, наверное, вообще стоило бы пропустить этап в Рупольдинге — тогда как минимум не было бы такого резонанса со стороны болельщиков и журналистов. Соответственно, это не так бы прибило команду психологически.

— Чем руководствовался тренерский штаб команды, выставляя на старт сингл-микста — гонки, где нужны прежде всего стремительность и скорострельность, — Матвея Елисеева и Ларису Куклину?

— По Матвею как раз всё понятно: по своим скоростно-силовым качествам, по передвижению по дистанции он сейчас один из лучших в команде. Куклина быстро и точно стреляет, поэтому и была нами выбрана.

— Подскажите, если не сложно, в какой именно из предыдущих гонок чемпионата мира Лариса быстро и точно отстрелялась? Четыре промаха в спринте, столько же в индивидуальной гонке...

— В Антерсельве у всех без исключения были проблемы со стрельбой. Мы руководствовались скорее тренировочными данными. И надеялись, что Куклина всё-таки справится.

— Вы хоть в какой-то степени понимаете реакцию Анфисы Резцовой на отсутствие в стартовых составах её дочери Кристины?

— Стопроцентно понимаю.

— Резцова права?

— Возможно, нам действительно стоило попробовать Кристину в одной из гонок. Но опять же кого мы могли снять по итогам пасьюта? У той же Куклиной там было всего два промаха, все четыре спортсменки пробежали так, что при условии точной стрельбы могли быть очень близко к пьедесталу, — любая могла оказаться с медалью.

— А вам не кажется, что в составе сборной всегда должно находиться место для молодых, чтобы они могли получить хоть какой-то опыт. Нет ведь ничего более разрушительного для психики спортсмена, чем отобраться на ЧМ, приехать на него и ни разу не выйти на старт?

— Мы изначально со всеми, и с Кристиной в том числе, обговаривали, кто из девочек какие гонки пробежит и как мы будем готовиться. Конечно, ей обидно, это я могу понять.

— Мужской состав на эстафету менялся в течение суток как минимум дважды. Женскую команду эта участь миновала?

— Мы назвали руководству свой состав, свою расстановку по этапам, всё это утвердили. В этом плане разногласий с руководством у меня не было ни разу на протяжении всего сезона.

— Что вы считаете самой большой своей ошибкой из всех допущенных?

— Неправильно выбранное место для тренировочного сбора в конце декабря. Нам не следовало ехать в Обертиллиах. Это целиком и полностью моя вина и моя ответственность. Можно было всё поменять. Но я этого не сделал. Сейчас могу уже, наверное, сказать, что за январь Света Миронова потеряла больше трёх килограмм веса из-за того нервного состояния, в котором оказалась. Это вообще тяжело — чувствовать в декабре, что способен биться с кем угодно, а в январе оказаться в яме. В двух словах всё не опишешь, та ситуация получилась очень многослойной, и не уверен, что сейчас имеет смысл всё это поднимать. Конкретно по Мироновой я виноват в том, что сразу не отреагировал на то, что она начала всё больше и больше копаться в себе. Я только в Антерсельве узнал, а точнее, увидел, что потеря в весе у Светы так велика.

— Но это ведь элементарные показатели, которые в любой сборной команде должны фиксироваться каждое утро: вес, артериальное давление, пульс...

— В этом плане я опять же виноват в том, что в каком-то смысле пошёл на поводу у спортсменки: Света уверила меня, что по мере набора формы всегда худеет. А по факту у неё пропала мощность отталкивания, величина частоты сердечных сокращений уже не та, до которой она разгонялась в декабре, и, пока эта мощность не восстановится, Мироновой будет очень тяжело.

— В свои предыдущие приезды в Антерсельву женская команда, если не ошибаюсь, жила на той же самой высоте, где располагаются соревновательные трассы.

— Это не совсем так. У стадиона девочки жили в те годы, когда командой руководил Владимир Королькевич. Сейчас мы все живём чуть ниже. На самом деле это не является минусом: в плане самочувствия гораздо большую роль играет то, чтобы жить на той же высоте, на которой был проведён заключительный сбор. Точно так же, знаю, выбирали место для сбора и жилья шведы, немцы: они и готовились к чемпионату мира вместе с нами в Риднау, и поселились тоже рядом. Сборная Украины готовилась на высоте 1700, поэтому предпочла жить в ходе чемпионата на стадионе.

— Подготовкой Екатерины Юрловой-Перхт занимается тренерский штаб команды или она готовилась к чемпионату мира по своему плану?

— Катя более автономна в плане тренировочной работы, нежели остальные девочки, — планы ей пишет личный тренер, то есть отец. Какие-то корректировки по ходу сезона мы делали вместе, а в Риднау Катя выполняла ту же работу, что и вся команда.

— Юрлов-старший находится в расположении команды?

— Нет, он приезжал всего на пару дней и уехал.