«Ушла легенда, и в этом нет преувеличения»: на 72-м году жизни скончался легендарный тренер по плаванию Турецкий

7 августа на 72-м году жизни скончался один из ведущих тренеров мира по плаванию Геннадий Турецкий. По словам его воспитанника, четырёхкратного олимпийского чемпиона Александра Попова, тренер был оперативно доставлен в больницу в Швейцарии, где жил в последнее время. Врачи поставили диагноз «обширный инсульт» и были вынуждены ввести его в состояние искусственной комы, однако спасти специалиста не удалось, рассказал Попов в комментарии RT.

Отъезд в Австралию и триумфальная работа с Поповым

В последние годы жизни Турецкий писал книгу и собирался вернуться к активной тренерской работе. Он планировал подготовить российского пловца Андрея Гречина к четвёртым для него Олимпийским играм.

Помимо наиболее звездного воспитанника, четырёхкратного олимпийского чемпиона и самого знаменитого спринтера мира Александра Попова, среди учеников Турецкого обладатели золотых олимпийских наград Майкл Клим, Петрия Томас, Владимир Пышненко, Юрий Мухин, Вениамин Таянович.

В золотой эстафете 4 × 100 метров вольным стилем на ОИ-2000, которую выиграла Австралия, приняли участие сразу четыре его пловца: Майкл Клим и Эшли Каллас стартовали в финале, а Тодд Пирсон и Эдам Пайн — в утреннем заплыве.

Именно к Турецкому обратился в 2011-м пятикратный олимпийский чемпион и 11-кратный чемпион мира Иан Торп, который намеревался вернуться в плавание. Не вернулся, но не это было главным: к выдающемуся российскому тренеру не менее выдающийся атлет шёл прежде всего за философией спорта: Турецкий удивительным образом умел донести до учеников любую мысль, и для этого ему совершенно не приходилось повышать голос.

В Австралию отечественный специалист в своё время уехал не от хорошей жизни: пока Турецкий и Попов выступали в 1992-м на Олимпийских играх в Барселоне, в новую санкт-петербургскую квартиру тренера, где он ни разу не успел побывать, получив ордер, самозахватом вселились беженцы. В правоохранительных органах очень быстро дали понять, что проблемы подобного рода никого не интересуют.

Незадолго до этого ушли из жизни родители Геннадия, вот он и решил, что в родном Санкт-Петербурге его больше ничего не держит — подписал контракт с Австралийским институтом спорта. Вслед за ним уехал Попов, и мир на десять с лишним лет получил великий тандем тренера и спортсмена.

Таких, как Геннадий Турецкий, в спорте нередко называют сумасшедшими. В 2004-м, когда 33-летний Попов завершил спортивную карьеру, Турецкого спросили в одном из интервью, не хочет ли он вернуться из Швейцарии (куда перебрался из Австралии после Игр в Сиднее) в Россию и возглавить сборную страны.

«Если бы перед командой поставили цель выиграть на следующих Олимпийских играх семь-восемь золотых медалей, я бы взялся за эту работу. И уверен, что смог бы найти единомышленников среди тренеров и реализовать задуманное. Беда в том, что нынешнее спортивное руководство будет абсолютно счастливо, если российские пловцы привезут с Олимпиады одну-две золотые награды. А мне это неинтересно. У меня один только Попов выигрывал больше», — ответил специалист. 

Стремление к мировым рекордам и изобретение скоростных комбинезонов

Немногие знают, но скоростные суперкомбинезоны, благодаря которым в плавании выигрывал тот же Торп, — это тоже идея Турецкого. Разработку тренера взяла на вооружение фирма Speedo, а придумал он её для своего австралийского ученика Майкла Клима.

Спортсмена отличало крайне нестандартное для пловца телосложение, и тренер пытался сделать тело ученика в воде более жёстким. Два мировых рекорда Клим установил именно в таком комбинезоне.

Уже после ещё одна подопечная Турецкого, Петрия Томас, которая выступала на трёх Олимпиадах и последнюю из них выиграла, сказала, что, если бы не костюм, она никогда не сумела бы победить. У неё были проблемы с плечевыми суставами, а костюм выполнял роль дополнительной поддержки мышц.

Однажды я поддела тренера, сказав, что Попов проиграл Олимпиаду в Сиднее лишь потому, что его соперники плыли в комбинезонах, а не в плавках.

«Самое страшное в спорте — зависимость. От таблетки, от костюма, от погодных условий... Настоящий спортсмен должен уметь концентрироваться на себе. И верить в свои силы», — совершенно серьёзно ответил на это Турецкий.

Интересно, что ещё за два года до ОИ-2000 Турецкий начал приучать Попова к мысли, что для очередной олимпийской победы на своей коронной стометровке вольным стилем тот должен выйти на результат 47,71 секунды. Тренер даже поменял номер телефона, чтобы он заканчивался именно этими цифрами, а ученик видел их при каждом звонке специалиста. Мировой рекорд вплоть до тех Игр равнялся 48,21 и был установлен самим Поповым в 1994-м.

«С моей точки зрения, рекорд давно уже должен равняться 47,5. На этот результат мы с Поповым должны были выйти ещё в 1996-м, если бы не травмы и операции. Сделать это сейчас очень важно, причём в идеале — в полуфинале. Тогда в финале все соперники лягут под Сашку сами. Если это не сделаем мы, значит, это сделают другие. Хотя не хотелось бы», — объяснял в Сиднее сам Турецкий.

Потом, проиграв Олимпиаду, Попов скажет, что его величайшим просчётом стало то, что он не поверил тренеру. Не посчитал, что столь быстрые секунды ему реально понадобятся. Турецкий же словно в воду глядел: рекорд пал уже в предварительном заплыве под натиском Клима, а в полуфинале представитель Нидерландов Питер ван ден Хогенбанд реализовал прогноз российского тренера, проплыв стометровку за 47,84 секунды. И это был нокаут. Для Попова в том числе.

Турецкого в его достаточно солидном для тренера возрасте отличали совершенно неуёмное жизнелюбие и интерес ко всему новому. Так, один из своих отпусков он провёл в ванкуверском океанариуме, наблюдая за морскими млекопитающими. На вопрос, зачем ему это понадобилось, ответил:

«У морских животных совершенно фантастически развито чувство баланса. Кошка, например, мяч на носу не удержит. А морской котик — запросто. У большинства пловцов чувство равновесия в воде вообще развито слабо. А у выдающихся, напротив, очень хорошо. В своё время я много общался с крупнейшим в мире специалистом по биомеханике животных Александром Макнейлом. Учёные давно вывели закон, согласно которому человек может проплыть за секунду расстояние, равное длине его тела. Не больше. Следовательно, Попов должен проплывать 100 метров за 50 секунд. А его мировой рекорд — 48,21. Считаю, что и этот результат можно улучшить — за счёт старта, поворота, более экономных движений в воде. Мы постоянно вместе думаем о том, как плавать ещё быстрее. Вот я и обращаюсь к первоисточнику — к природе млекопитающих».

На чемпионате мира — 2002, где на самой короткой спринтерской дистанции вольным стилем выиграл аргентинец Хосе Меоланс, Турецкий обмолвился, что ничуть не удивлён. Мол, видел, как танцует его тренер.

«Однажды в Америке мы оказались в одной компании на дискотеке. Я смотрел на него — не мог оторвать взгляд. Человек не делал ничего особенного, руками не крутил, головой не дёргал. Но впечатление этим отсутствием лишних движений оставлял фантастическое. Очередь стояла с ним потанцевать. Наверное, есть закономерность в том, что ученик этого специалиста плывёт так ритмично», — пояснил Турецкий.

«Ушла легенда, и в этом нет преувеличения»

В 2003-м мы встретились с Турецким на чемпионате мира в Барселоне, и за чашкой кофе тренер вдруг стал рассказывать мне о явлении под названием солитон, что в переводе с греческого означает «одинокая волна». Говорил он всё это в своей непревзойдённой манере, когда совершенно невозможно понять, насколько серьёзен собеседник. Признаться, я тогда долго думала, отправлять ли в редакцию расшифрованный с диктофонной плёнки текст, слишком он поражал нестандартностью темы.

«...Много-много лет назад, в 1827, кажется, году один американский ковбой, а может, фермер, ехал на лошади вдоль реки, — рассказывал мне Турецкий. — И, доехав до шлюза, увидел, как о его стенку ударилась баржа. От удара по воде пошла волна. Ковбой продолжал скакать по берегу и через некоторое время обратил внимание на то, что волна не исчезает. Более того, не становится меньше. А продолжает идти по воде с той же скоростью, с которой передвигается он сам. Что было дальше, я толком не помню. По-моему, американец настолько заинтересовался увиденным, что написал об этом в газету. И уже более ста лет физики всего мира пытаются досконально изучить это явление. Страшно интересно! Одно из проявлений солитона — цунами. Волна, которая непонятно, как и где рождается, набирает колоссальную силу и способна проходить огромные расстояния. Я сам, пока жил в Австралии, постоянно общался с одним из крупнейших специалистов в этой области. И узнал множество интересного. Благодаря этому мы с Поповым придумали новую модель старта».

Из Барселоны 32-летний Попов и его тренер уезжали с тремя золотыми наградами.

«Я всегда ищу как бы «верхнюю» точку отсчёта, когда берусь за какую-то работу. Определяю для себя, чего хочу добиться, и уже потом разрабатываю пути к реализации этой задачи. И всегда говорю всем своим спортсменам: «Главное — как ты сам относишься к тому, что делаешь. И совершенно неважно, что думают об этом другие», — любил говорить тренер о своей профессии.

В середине апреля Геннадия Геннадьевича попросили принять участие в серии видеоинтервью, которые придумали организовать чемпион мира и вице-чемпион ОИ в Атланте Денис Пиманков и коллега Турецкого по тренерской работе Михаил Зубков. Двухчасовой разговор настолько захватил зрителей, что вслед за первой беседой последовали ещё две. Говорить о плавании и о спорте в целом Турецкий умел часами. И было огромной привилегией его слушать.

«Ушла легенда, и в этом нет преувеличения: когда Геннадий Геннадьевич появлялся на бортике бассейна, тренеры и спортсмены менялись на глазах: одним своим присутствием он вселял в них колоссальную уверенность. Я сам видел, как люди хватали каждое слово Турецкого, когда он приезжал на сборы национальной команды на «Озеро Круглое». Это был величайший специалист, глыба. На таких людях держится наш спортивный мир», — очень точно о тренере уже после известия о его кончине сказал почётный президент российской федерации плавания Геннадий Алёшин.

Что тут добавить? Это действительно так. Просто сейчас этот мир осиротел. И не найдётся никаких слов, чтобы смягчить утрату.