— Олимпиада — особый старт, где побеждает ещё и тот, у кого крепче нервы. Как вы справлялись с волнением?
— Если честно, у меня не было никаких переживаний перед Играми. Я всегда чувствовала уверенность в себе. В 1992 году в Альбервиль ехала лидером, потому что перешла в биатлон из лыж и знала, что ходом сильнее всех остальных соперниц. Просто сказала себе: «Обыграю всех». Так и получилось: победила в спринте, хотя и допустила три промаха. Кстати, женский биатлон впервые появился в программе Олимпиады именно во Франции.
— То есть волнения совсем не было?
— Я знала, что сильнее из-за хода. Биатлонисты на трассе намного тише, слабее лыжников.
— Сейчас такая разница в скоростях остаётся?
— На мой взгляд, да.
— Олимпийская чемпионка в лыжных гонках Стина Нильссон также перешла в биатлон. Однако нельзя сказать, что она сильно выделяется ходом на соревнованиях.
— У шведок есть сёстры Эберг. Только они сильнее смотрятся на дистанции, остальные примерно равны. Но мы же не знаем, как проходила подготовка Нильссон к сезону. Может, в этом году она в первую очередь уделяет внимание стрельбе, а не скорости на лыжне, поэтому и не так ярко проявляет себя на дистанции.
— На этапах Кубка мира в Оберхофе, Рупольдинге и Антхольце Кристине удалось финишировать в десятке всего дважды. Вас это не беспокоит?
— Нет. Я ей поставила задачу на Олимпиаду, и моя девочка её обязательно выполнит.
— Какую?
— Взять бронзу. Так и сказала дочери: «Кристиш, самое лучшее, что может быть, — третье место». За золото она ещё не готова бороться. Немного сыровата.
— В чём это проявляется?
— Сложно объяснить. Я это вижу, как профессионал. Ещё чуть-чуть не хватает до побед.
— В какой из гонок у Кристины больше всего шансов подняться на подиум?
— Я думаю, что ставку надо делать на спринт. Она такой же плохой стрелок, как и я, поэтому далеко не все выступления получаются удачными. А с двумя огневыми рубежами Кристина должна справиться. Кроме того, это гонка с раздельного старта, и ей будет проще рассчитать свои силы. А в контактных соревнованиях она заводится на дистанции, что не совсем правильно. Она девочка с характером, резкая, целеустремлённая. Всегда хочет быть первой. Стремится всех обойти на трассе, убежать. Но это не всегда хорошо. В итоге не получается нормально отработать на огневых рубежах. Так что гонки преследования, например, не для неё. Но я только предполагаю. Чем всё закончится на Олимпиаде, никто не знает.
— При этом самые высокие места ваша дочь в этом сезоне занимала в масс-стартах.
— Да, но я почему-то больше рассчитываю на спринт, а в других соревнованиях — как повезёт.
Наверное, просто сужу по себе, поскольку не устаю повторять: Кристина — мой клон. Мне всегда удавались гонки с двумя огневыми рубежами, а масс-стартов тогда вообще не было.
— На последних этапах все биатлонисты выступали под нагрузками. Карим Халили рассказывал, что завоевал бронзу после тренировок классическим стилем. А как готовилась Кристина?
— Знаю, что она тоже любит так делать. Это очень помогает отвлечься от всего, что окружает вокруг: людей и проблем. Никому не говорила, но и я тренировалась подобным образом перед Олимпиадой-1992. Уезжала в горы и не думала ни о чём. Отличная психологическая разгрузка. Причём именно классикой. Это помогает.
— Какова основная проблема Кристины на огневых рубежах?
— Мне кажется, что она просто торопится. Чувствует, что хорошо бежит. Хочет побыстрее отстрелять и уйти на дистанцию, а не получается.
— Вы ей даёте какие-то советы перед стартами?
— Никогда ничего не говорю и не подсказываю. Ни ей, ни Даше Виролайнен, когда она выступала. Не лезу в процесс вообще. Просто держу кулачки за них. Кристина — очень сильный человек. Сама знает, что делать. А начнёшь давать напутствия — в ответ услышишь: «Что пристала?» Она же взрывная, резкая. Хотя, возможно, с мужем и обсуждает план на гонку.
— Вы тоже не любили советы?
— Я, если честно, не помню, чтобы ко мне с ними подходили. Сама всегда знала, как поступить.
— Боялись?
— Наверное (смеётся). Боялись, что получат.
— Многие команды готовились к Играм в Пекине в горах. В частности, лыжники напрямую из Италии полетели в Китай. Не было ли опрометчивым шагом со стороны сборной России прилетать в Москву?
— Если честно, не очень понимаю, зачем нужно было возвращаться. Увидеться у нас не получилось, да и, думаю, это было запрещено. Снова только по телефону поговорили. Перепад высот, действительно, достаточно большой. Теоретически это может повлиять на физическое состояние, если находишься не в самой хорошей форме. Однако на практике ничего страшного в одном дне в Москве, думаю, нет.
— Лыжник Бессмертных на днях пошутил, что раньше боялись допинг-проб, а теперь ПЦР-тестов. Вы из-за этого переживаете?
— Если честно, просто стараюсь не читать новости.
— Вы не устаёте повторять, что хотели бы видеть в Пекине Бабикова. Чем он вам симпатичен?
— Я очень уважаю Антона. Знаю его ещё с 2015-го, познакомились в Ханты-Мансийске. Он очень доброжелательный молодой человек.
— Это нехарактерно для биатлонистов?
— Да.
Спортсмены обычно жёсткие, во время старта становятся злыми. Антон не такой. Всегда остаётся очень приветливым, позитивным. Этим располагает к себе.
Не всегда у него всё получается в гонках. Но в Пекине, думаю, мог бы побороться за награды.
— Кто-то из россиянок, помимо Кристины, способен зацепиться за олимпийскую медаль в личной гонке?
— Не буду никого оценивать, чтобы не обидеть. Просто хочу пожелать всем успешного выступления на Играх, ну и, конечно, держу кулачки за дочку. Молюсь за неё. Верю, что она сможет проявить себя.
— Не говорите про других, потому что девочки обижаются на ваши слова?
— Ну мне никто никогда не звонил и не возмущался по поводу интервью. К тому же, мне кажется, я всегда очень лояльно высказываюсь. А стараюсь не оценивать, потому что не имею на это права.
— Кто главный соперник Кристины на Олимпиаде: коронавирус, она сама или кто-то из соперниц?
— Никто. Она сильнее всех остальных. Но возьмёт только бронзу. Потому что ещё не готова побеждать. Будем надеяться, что я ошибаюсь.
