«Муж с надеждой спросил: «Может, отдохнёшь от мотоцикла?»: Нифонтова о семье, «Дакаре» и планах перейти в автоспорт

«Вначале отказывалась»

— Вы уже восстановились после изнурительного «Дакара»?

— Честно говоря, пока нахожусь в процессе. Организм не успел привыкнуть к смене часовых поясов: днём хочется спать, ночью приливает энергия. Но в целом ощущения после возвращения на родину крайне позитивные. Приятно то внимание, которым меня окружают болельщики. Кстати, после этого «Дакара» их число ощутимо возросло.

— И всё же с проблемами акклиматизации сталкиваются все, кто пересекает океан, а вот восстановить силы после изматывающего ралли-рейда дано не каждому. Сколько времени требуется организму, чтобы прийти в себя?

— Да, гонка действительно отнимает много сил. Но, думаю, в течение месяца приду в себя. Постараюсь немного отдохнуть, проведу ряд приятных, восстанавливающих процедур и буду готова к чемпионату мира, который стартует в конце марта.

— А в чём проявляется усталость?

— В первую очередь, это проблема с мышцами. В течение гонки я не могла обратиться к массажистам или отдохнуть. Все десять дней находилась в полном напряжении, так что сейчас нужно расслабить мышцы.

— Как вы вообще решились принять участие именно в этом классе «Дакара»? Далеко не все мужчины готовы к такому вызову.

— Прямо скажу, на эту авантюру меня подбили друзья. Я вначале отказывалась, шутила: «Лучше сразу убейте меня на месте». А потом задала себе вопрос: «Тебе что, слабо?» Так и решилась.

— Вы стали первой в истории «Дакара» женщиной, дошедшей до финиша в классе, где запрещено пользоваться помощью во время соревнований. По сути, вы прошли всю дистанцию в одиночку. Как готовили себя к сложным ситуациям?

— Я ещё в детстве крутила гайки и могла что-то починить, но в последнее время сама не притрагиваюсь к мотоциклу. Для этих целей у меня есть механик, с которым мы работаем много лет. Кстати, именно страх, что я не смогу самостоятельно справиться с какой-либо поломкой техники, останавливал больше всего. Но мой механик пришёл на помощь: учил меня, какие болтики откручивать.

— Быстро научились?

— В целом да. Стало понятно, что ничего сложного там нет. Хотя я постоянно путала последовательность действий. Чтобы ничего не поломать, даже записывала его уроки себе на телефон.

— Неужели регламент не позволял вам обратиться за помощью хотя бы к другу?

— К другу можно, но только если этот друг — сам участник ралли в данном зачёте. Так что мы жили и существовали в своём мире. Были отгорожены от других участников специальными ленточками, а наши коробочки с инструментами организаторы бережно перевозили с этапа на этап. Кстати, палатки мы тоже устанавливали сами. Это выматывало больше всего. Поспать удавалось всего несколько часов.

— Ещё раз согласитесь на такое?

— Пока нет (смеётся). Пока... Сейчас хочется вернуть механика, массажиста и другие прелести обычных гонок.

— Нынешний «Дакар» стал для вас вторым. Он получился сложнее или проще дебютного?

— Морально было тяжелее. Помню, как после финиша в Буэнос-Айресе ползла до отеля буквально на четвереньках. Физическое истощение ощущалось настолько сильно, что на следующий день лежала и не могла пошевелиться. В этом году было проще, но морально каждый день преодолевала себя. Наверное, это связано именно с тем, что я за всё отвечала сама плюс не хотела подвести команду.

— Неужели рядом с вами не было никого из вашей команды?

— К счастью, были. Мой муж ехал рядом, он был водителем пресс-кара. Сопровождал оператора, который снимал фильм о нашей гонке. Конечно, морально он меня поддерживал, но оказать посильную помощь не имел права.

«Меня хлебом не корми — пусти к верблюдам» 

— Вы сказали, что ваш первый «Дакар» был очень сложным. Почему же приняли решение вновь выйти на старт?

— Наверное, это болезнь. Между собой мы называем эту зависимость синдромом Дакара. Следующую гонку начинаешь планировать уже спустя пару дней после финиша, хотя, когда финишируешь, кажется, никогда не вернёшься сюда.

— То есть вы уже сейчас готовы вернуться на «Дакар»?

— Да, уже планирую следующий год. Хотя ещё в Перу муж с надеждой спросил меня: «Может, хочешь немного отдохнуть от мотоцикла?» Конечно же, я ответила: «Нет!» Мы все больны этими гонками, и это неизлечимо. Даже нынешний период восстановления — вклад в этап подготовки к следующим стартам.

— Ваше итоговое место — 62-е, но в общем зачёте с мужчинами. Считаете это успехом?

— Главным достижением является тот факт, что я вообще смогла финишировать. Мне нельзя было гнаться за секундами, ведь в таком случае могла поломать технику и начать терять время на отдых, ремонтируя мотоцикл. Так что действовала по следующей тактике: ехать спокойно, но добраться до конца с исправной машиной. Не назову 62-е место достижением, ведь я могу гнать быстрее, но в целом я довольна.

— А как к вам относились участники-мужчины?

— К нам все относятся с большим уважением. Мужчины знают, насколько это тяжело, и понимают, что на нас сваливается даже более серьёзная нагрузка. Точно никогда не сталкивалась с презрением, с негативом со стороны мужчин.

— Вы титулованная спортсменка, но, помимо побед, неоднократно становились первопроходцем. Насколько для вас важен статус первой женщины в гонках?

— Я не стремлюсь к этому осознанно — просто развиваюсь, пробую что-то новое, а потом узнаю, что стала первой. Так, к примеру, было с нынешним «Дакаром» — вначале согласилась, позже выяснилось, что до меня женщины не принимали участия в этом классе.

— Вы пробовали себя в разных дисциплинах. Какая из них самая любимая?

— Как раз ралли-рейды. Я не люблю толпу, мне нравится простор, когда есть только ты, мотоцикл и дорога. А ещё обожаю пустыни. Меня хлебом не корми — пусти к верблюдам. 

«Дети понимают, что мама у них не совсем обычная» 

— Это правда, что первый мотоцикл вы получили в подарок от родителей на своё 16-летие?

— Да, ведь я с самых первых дней жизни тянулась к ним. Клянчила мотоцикл всё детство. Наверное, в какой-то момент родители смирились с таким увлечением. Может, со стороны этот поступок кажется полным сумасшествием, но я благодарна им за то, что они поступили настолько мудро.

— Вы пробовали себя в разных областях. Учились во ВГИК на оператора, закончили музыкальную школу, успели даже сняться в кино. Почему всё же остановили выбор на мотоциклах?

— Я просто не думала, что мотоспортом можно заняться всерьёз, поэтому пробовала себя во всём, что было интересно. Кстати, времена ВГИК вспоминаю с теплотой. Это и техника, и творчество. Работала в удовольствие. Но потом грянул кризис, и пришлось зарабатывать на жизнь продажей автозапчастей. Вот именно с этого момента и началось развитие моей спортивной карьеры.

— А как выстраиваются ваши отношения с супругом? Ведь он, в отличие от вас, не является профессиональным гонщиком.

— Он во всём меня поддерживает, помогает даже в мелочах. Например, за границей варит мне каши на завтрак. Я не могу без этого: ведь мой организм — как мотоцикл, его надо хорошенько заправить с утра, чтобы он работал без сбоев весь день.

— А ваши дети? Как дочь и сын относятся к тому, что мама временами пропадает где-то в дюнах?

— Они не знают меня другой, но, конечно, понимают, что мама у них не совсем обычная. Кстати, в нашей семье все функции мамы берёт на себя папа. Именно муж занимается всей работой по дому, хотя, конечно же, не обходится без помощи бабушек и дедушек. Существуем в полной гармонии. Моя семья — это моя команда.

— Берёте детей на гонки?

— Конечно, на «Дакар» их не возьмёшь, но на какие-то маленькие гонки берём. Сын уже занимается мотоспортом, а вот дочка выросла типичной девочкой. Да, она умеет кататься на мотоцикле, но ей интереснее платья. И, кстати, я очень рада, что она выросла именно такой.

— Но ведь вы понимаете, что рано или поздно с профессиональным спортом придётся попрощаться?

— Нет, у меня другие планы. Уже начинаю пробовать себя в автоспорте. На автомобиле можно продолжать свою карьеру хоть до пенсии, а уже после сконцентрироваться на том, чтобы передавать умения и знания другим гонщикам.