Первая официальная олимпийская тренировка — всегда значимое событие. Особенно если на льду российские девочки. Поэтому в среду на катке присутствовали не только журналисты, но и комментаторская бригада Первого канала в полном составе. Олимпийские чемпионы Маргарита Мамун, Алексей Ягудин и серебряный призёр Игр-2002 Илья Авербух предпочли следить за спортсменами с трибун. Причём триумфатор Солт-Лейк-Сити наблюдал за происходящим с неподдельным интересом.
На вопрос, можно ли делать какие-то выводы о состоянии одиночниц на первом пробном льду, он заметил, что скорее нет, чем да. Правда, тут же добавил: «Можно увидеть, есть элемент или его нет. Иногда бывает, что спортсмен падает, но сам прыжок технически хорош и уверен. А иногда, напротив, человек выезжает, но ты понимаешь, что выехал он просто чудом».
Выдающийся в прошлом фигурист — персона в Пекине популярная. Каждый раз, когда журналисты начинают обсуждать предстоящий поединок двукратного олимпийского чемпиона Юдзуру Ханю и трёхкратного чемпиона мира Нэйтана Чена, вспоминается не менее яркое противостояние Ягудина и Евгения Плющенко, которые ожесточённо сражались за золотую медаль 20 лет назад. Досталась она тогда Алексею, и на логичный вопрос о тех временах он отметил, что им с Плющенко было посложнее. Всё-таки соперничество шло в рамках одной команды.
В процессе общения звёздной комментаторской компании то и дело приходилось пререкаться с бдительными волонтёрами, которые стайкой караулили присутствовавших на трибуне, пресекая любые попытки сделать снимок чего бы то ни было на телефон. Для того чтобы записать с Ягудиным небольшое интервью, корреспондент RT был вынужден увести спортсмена в подтрибунный закуток.
— Вы уже несколько дней в Пекине. Успели привыкнуть к жизни в «пузыре»?
— Я человек, который последний раз был на Олимпиаде 20 лет назад. Нас не заставляли носить маски и перчатки, жить в «пузырях». Спортсменам предоставлялась полная свобода действий. Сейчас, как комментатора одного из центральных телеканалов, меня не очень беспокоят ограничения. Конечно, хочется выйти на улицу. Каждый раз видишь, что там хорошая погода, но тебя не выпускают. Всё в решётках, заборах. Однако, на мой взгляд, лучше так, чем ничего. Одно дело мы — комментаторы. Нет этого турнира — поработаем на другом, а вот спортсменов очень жалко.
Я сам был на их месте и понимаю, что такое Олимпиада. Это словно другая планета. Есть Игры — и все остальные турниры. У многих сейчас решается дальнейшая судьба. И если бы произошла отмена или перенос, у тех, кто может выиграть сегодня, возможно, такого шанса уже не появится, даже на следующий год. Поэтому я, как бывший спортсмен, лучше буду носить скафандр и сдавать тесты в рот, в нос, в ухо — неважно куда, лишь бы этот праздник спорта состоялся.
— Волнуетесь за спортсменов?
— Казалось бы, ты сидишь на комментаторской позиции, чему волноваться? Но поднимаясь туда, на лёд, особенно на главную арену, ты видишь надписи «Пекин-2022», олимпийские кольца — и внутри всё сжимается. Не могу это передать словами. Я всегда очень эмоционально реагирую, когда россияне выступают на внутренних турнирах, этапах Гран-при, чемпионатах мира. А сейчас впервые буду вживую комментировать Игры. Вообще не представляю, что со мной произойдёт.
— Как думаете, внутри у фигуристов то же самое?
— Мне кажется, у них немного другие ощущения. Спортсмены абстрагированы от тестов и «пузырей». Для них это каждодневная рутина, как тренироваться и выступать. Ну сдали анализ, хорошо, пошли дальше. Главное — быть в безопасности и поменьше контактировать со всеми. Они уже давно в этой струе. А ты — человек извне, и тебя этой волной несёт и постоянно подкидывает, плюс накрывает эмоциональный шторм. Я пытаюсь вспомнить 2002 год. Там было хладнокровие, наработанное спокойствие. Но вы даже не можете представить, какой страх спортсмен испытывает во время выступления. Да и мы тоже… Командник ещё через пару дней, а я уже не могу объяснить, что творится внутри.
— На трибунах не будет болельщиков. Так психологически легче выступать?
— 50 на 50. В данном случае могу высказывать только свою точку зрения. Некоторых зрители на трибунах сковывают. Помню чемпионат мира в Северной Америке, когда на тебя смотрит полная арена — 20 тыс. зрителей, или в России Ходынка — и тебя это количество людей прибивает: ноги ватные, и ничего сделать не можешь. А здесь — как на тренировке: пришёл, показал контрольный прокат. Для одних фигуристов это действительно проще. Но есть люди, которым нужен зритель. Я, например, кайфовал и отталкивался от болельщиков. Особенно когда первая половина программы нормально проходит и люди начинают хлопать, поддерживать, это нереальный заряд. Тебя прёт — и ты побеждаешь.
